Люди - вот кто двигал эту историю, любимые творения Божьи - шустрые млекопитающие, не ведающие, что творят. Они и сами не заметили, как понастроили вокруг себя целые эвересты разных разностей - век за веком, тихой сапой - умники что-то придумывают, а те, что поглупей, сооружают это «что-то», а уж за ними находится кому поиграть с построенным и ездить на нем, либо летать, либо пахать, либо продавать - но покупают это все вместе, хотя и каждый сам по себе. А теперь они готовили - при означенной расстановке сил - величайшую революцию в истории придумывания, сооружения и, главное, докупания и продаваяия придуманного.

    Умник не выходил из дома, вернее, из гаража, превращенного много лет назад в лабораторию. Нелл туда не заходила из принципа и представления не имела, что делает Берт в гараже. С того дня, когда он вернулся из Нью-Йорка и преподнес ей платье, Нелл не учинила ни одного скандала, потому что состояние Берта было ей совершенно непонятно. Например, он перестал прикладываться к бутылке - невероятное событие. Зато по вечерам, покинув гараж, утыкался в книгу, притом не в научную, как было прежде, - заполненную формулами, - а в обыкновенную, ну, не совсем обыкновенную на взгляд Нелл, поскольку Умник теперь выбирал только испано-язычные книги. Наконец, он купил собаку - да, да, собаку, и это Берт, законченный эгоист, который органически не мог заботиться ни о ком, кроме себя! Он съездил в торговый центр Хоуэлла и привез большую взрослую собаченцию рыже-золотой масти по кличке Лойер. Добродушный и унылый пес, потерявший прежних хозяев в автомобильной катастрофе, Лойер, ни минуты не колеблясь, назначил Умника высшим существом и стал обитать в гараже - но только в то время, пока там сидел Умник. На ночь пес перебирался в дом и спал у кровати хозяина. Первые две ночи это раздражало Нелл: ей было неловко при собаке выть в момент кульминации, а выла она до того громко, что сама себя называла сиреной. Она боялась, что Лойер начнет подвывать. Однако пес не обращал ни малейшего внимания на человеческие развлечения, и Нелл успокоилась - тем более что теперь у нее был в заначке новый сюжет для скандала: убери, мол, эту скотину, а пока не уберешь, не дам тебе сзади, сукин ты сын!

    Беспокойство, смешанное с любопытством, грызло ее, и она, вопреки собственным принципам, как-то раз наведалась все-таки в гараж. Притворилась перед собой, что надо заглянуть в тамошний холодильник. Был пронзительный октябрьский денек, солнце стояло над большим краснолистым кленом, возвышавшимся у самой стенки гаража, остро пахло прелыми листьями и поздними мелкими астрами, по гребню живой изгороди скакала рыжая белка, Нелл поцокала белке языком - та обругала ее по-своему и удрала на клен. Ворота гаража были давно и капитально заделаны; Нелл вошла через боковую дверцу - Лойер вскочил на лапы и зарычал.

    -  Вот идиот, - добродушно сказал Умник, - Кто тебе дает пожрать, скотина ты эдакая?

    Лойер не унимался. Берт, не вставая, дал ему пинка, и пес убрался под стол.

    -  Как есть в тебя, - воинственно объявила Нелл.

    К ее удивлению и некоторому даже испугу, Берт не выказал недовольства ее визитом - напротив, казалось, он даже обрадовался Нелл. Сбросил справочник со свободного кресла и, улыбаясь, посмотрел на нее.

    -  Покурим, эмансипантка?

    -  Я не к тебе, я к холодильнику, - сказала Нелл. - Ты же свою задницу не поднимешь, чтобы сходить в дом…

    Она быстро, с тревогой - опять-таки, ей самой непонятной, - оглядела просторный гараж. Оказалось, что здесь не такой бардак, как она предполагала. Газонокосилка и садовый стол задвинуты к задней стене, на фрезерном станочке чисто, хотя на нем и работали - осталась невыметенная металлическая стружка.