- Феноменальное сочетание физических и духовных качеств, сэр, приведет вас к триумфу! Все-таки, сэр, сохраняйте осторожность в первую неделю новолуния... Старый Старжен Фиц, сэр, лучший хиромант Юго-Восточной Азии, и если бы не интриги .

     - Простите, мистер Старжен Фиц, - сказал Рикошетников, осторожно освобождая свою руку для собственных надобностей. - Мы пришли сюда только лишь для того, чтобы повидать консула Республики Большие Эмпиреи и Карбункл...

     Старик вдруг отпрыгнул в сторону с криком «О-ле! и, обращаясь к медведю панде, филину, маскам и маринованным чудовищам, торжествующе воскликнул;

     - Слышали?

     После этого он нырнул под стойку, скрылся за бамбуковой шторой и через минуту явился оттуда в совершенно уже новом обличии. Преисполненный достоинства дипломат в мундире, расшитом золотыми нитями, с высоким стоячим воротником, покровительственно и любезно смотрел на гостей. Лишь забытая на голове поварская шапочка напоминала о прежнем Старжене Фице.

     - К вашим услугам, господа, - сдержанно поклонился генеральный консул.

     - Мы советские моряки, господин консул, - оправившись от первого ошеломления, пробормотал Рикошетников. - Я капитан научно-исследовательского судна «Алеша Попович», Николай Рикошетников, а это мой друг Геннадий Эдуардович Стратофонтов.

     - Стратофонтов? - поднял правую бровь генеральный консул. - Не являетесь ли вы, сэр, одной из ветвей генеалогического древа национального героя нашей республики русского адмирала Страттофудо, памятник которому возвышается в столице нашей страны Оук-порте?

***

     - Геннадий как раз является ветвью адмирала Стратофонтова, но отнюдь не Страттофудо, - сказал капитан.

     Консул улыбнулся:

     - Так жители нашей страны переиначили это славное имя на свой манер.

     - Значит, мы увидим памятник моему предку? - воскликнул Геннадий. - Николай Ефимович, это потрясающе! Памятник моему дедушке!

     - Вы собираетесь посетить Большие Эмпиреи? - осторожно спросил консул.

     - Как раз по этому поводу мы и пришли к вам, сэр, - сказал Рикошетников. - «Алеша Попович» будет все лето исследовать шельф в районе архипелага и знаменитую впадину Яу. Мы хотели бы получить согласие вашего правительства на заходы в ваши порты и гавани.

     - На вашем судне есть футбольная команда? - быстро спросил консул:

     - Что-о? Футбольная команда? Да, разумеется, у нас есть футбольная команда...

     - Тогда все в порядке. Футбол - это главная страсть нашей республики и президента. Вы получите право захода во все гавани Больших Эмпиреев.

     - И Карбункла, - добавил Рикошетников.

     - Во все гавани и порты Больших Эмпиреев, - повторил консул.

     - Ну, конечно, и Карбункла? - весело спросил Рикошетников.

     Мимолетная тучка проскользнула по лицу Старжена Фица.

     - На Карбункле не играют в футбол, - сухо сказал он.

     Рикошетников не обратил внимания на странный тон, каким были сказаны эти слова, извлек из своего портфеля судовые бумаги и приступил к обсуждению формальностей.

     «Почему же на Карбункле не играют в футбол? - подумал Геннадий.