|
– Слава Богу! – от радости она опустилась на пол. – Уже очнулся? – Да. Пришел в себя ночью. Но от него ничего не добьешься. Его накачали обезболиваю-щим, и он постоянно что-то бубнит про Японию. Наверное, снятся гейши. – Что говорят врачи? – Контузия, сломанные ребра, множественный перелом руки, смещение плеча. И еще что-то. – Когда привезете его домой? – Мы не сможем уехать до завтра. Врачи хотят понаблюдать за ним хотя бы еще сутки, чтобы окончательно убедиться, что мозг не задет. – Хэнк… Он устало вздохнул на другом конце линии. – Я скучаю по тебе. – Я тоже скучаю по тебе. Здесь никого нет: только я и Сахарок. Во сколько ты встал? – Рано. – Ты, наверное, совсем не спал, а? – Нет. А ты? – Пыталась. – Она погладила Сахарка, забравшегося к ней на колени. – Будь осторожен. Когда ждать тебя? – Поздно. Нам нужно еще заехать за лошадьми Трэвиса. – Хорошо. Я что-нибудь подогрею. Поспи обязательно. Завтра у тебя долгая дорога. – Хорошо. Пока, милая. Скоро увидимся. Раздались короткие гудки, и Алекс посмотрела на трубку. В этот момент она не сомнева-лась, что Райский Сад – ее дом. Она не хотела больше ехать в Сан-Франциско. Ее семья здесь, среди тех, кому она нужна, среди тех, кто любит ее, как она их. Улыбаясь, она прижала Сахарка к груди, и слезы счастья закапали на рыжую шерсть. Алекс вздрогнула и проснулась, уронив на пол книгу, лежавшую на груди. Ее разбудил со-бачий лай и урчание приближающихся грузовиков. Хэнк дома. Она подпрыгнула и побежала в холл. Хотя первым ее желанием было выскочить на улицу и броситься на шею Хэнку, она решила сначала разогреть им ужин. Помешивая суп, она слышала, как один грузовик направился в гараж. Второй остановился перед конюшней. Накрыв кастрюлю крышкой, она выскочила на улицу и увидела Хэнка. Заметив ее, он ос-тановился на мгновение. Похоже, он не мог решить, бежать к ней или продолжать путь к ко-нюшне, и Алекс приняла решение за него. Сбежав по ступеням, она в считанные мгновения пе-ресекла двор и оказалась в его объятиях. Их губы слились в горячем поцелуе, потом он зарылся лицом в ее волосы. – Слава Богу, ты дома, – выдохнула она. Он снова поцеловал ее, потом повернул, чтобы вместе идти к машине Трэвиса. – Ты тревожилась? – Тебя так долго не было. – Черт возьми, этот осмотр занял все утро. Мы вышли из больницы почти в полдень. Когда они приблизились, Клэр обошла вокруг грузовика Трэвиса. – Как он? – спросил Хэнк. – Почти так же, – ответила она. – Лучше помоги мне открыть дверцу. Он спит и может вы-пасть. Дверца кабины приоткрылась, и глухой, хриплый голос пробормотал: – Я сам выйду. Как только дверца распахнулась, Трэвис вывалился наружу, здоровой рукой ища в воздухе опору. Хэнк подхватил его прежде, чем он рухнул лицом в грязь. Трэвис выругался и оттолкнул брата. – Я сказал, сам. – Спотыкаясь, он сделал несколько шагов, прищурился и окинул взглядом дом. У Алекс перехватило дыхание. Как он был непохож на того Трэвиса, с которым она позна-комилась пару недель назад. Его угловатое привлекательное лицо опухло, вся левая сторона слилась в один огромный синяк, левая рука в гипсе. – Он с трудом говорит, – прошептала Алекс на ухо Клэр. – Это от лекарства. Клэр захлопнула дверцу грузовика, когда Трэвис захромал по дорожке. Хэнк следовал за ним. – Слава Богу, он проспал почти всю дорогу. Бросившись вперед, Алекс подхватила Трэвиса под руку. Он попытался вырваться, но она крепко держала его за пояс. – Куда направляешься, ковбой? Он повернул голову к ней, пытаясь сфокусировать взгляд. |
