– Орки. Чего от них еще ждать, – пожала плечами.

– Бедная Экрина. Теперь трясется вся. Она ведь как раз подошла к нему, чтобы тарелку поставить. Вдруг он выбил ту из рук и вот, стол перевернул.

– Ох, – уставилась на Риу. – И как она?

– Говорю же, бледная вся, дрожит. Боится, что чем то разгневала зверя, что накажет её. Хотя бедняжка и сделать то ничего не успела… плохого.

– На погибель мы здесь, – и уложила чистую тарелку на стопку других.

– Эйва?

– М м?

– А ты споешь сегодня еще? Уж очень нам с девчонками хочется послушать.

– Ты что же? Всем разболтала?

– Ну, кому всем? Нас всего то. Я, Экрина, Нуа, Илия и девочки прачки.

– Ладно, я подумаю. Лишь бы мои трели орки не услышали.

––

И настало время обеда. Девушки снова побежали разносить еду, а Эйва явилась к Макоре.

– Вставай здесь, – указала на табурет, – а то ничего не увидеть. – Вот, – и сняла с чана тяжеленную крышку, сейчас же изнутри вырвался густой ароматный пар, от которого аж голова закружилась. – Чуешь? – улыбнулась орчанка.

– Словами не передать, как пахнет, – заглянула в чан.

– Это и есть настоящий бачланук. На ка, – взяла миску, после зачерпнула большим половником мяса с крупой и положила в посудину с горкой, – снимать пробу. Я сегодня добрая.

– Спасибо, гэл Макора, – и скорее попробовала. А мясо так и тает во рту. – Вы настоящая волшебница.

– Кто кто? – вытаращилась на нее.

– Волшебница. Ну, творите чудеса на кухне.

– А а а а, чудеса а а. Я то думать, ты мне гадость сказать. Этим чудесам меня научить бабка. Старая была Курима, ворчливая, лупить меня часто, но учить хорошо. И не зря. Бэр Кархем только из моих рук есть. Это великая честь.

Как только Эйва расправилась со своей порцией, Макора взяла вторую миску, но уже больше, и положила в нее так же с горкой.

– Эту тарелку отнести сейчас в трапезную.

– Кому?

– Бэр Таросу. Слышать я от Экрины, что он вытворять. Голодный остался орук, не дело.

– Нести мне? – вмиг побледнела.

– Тебе, тебе. Только платок повязать не забудь. Орукам лучше не видеть твоих локонов, – пощупала мягкие волосы. – Отнести и сказать, гэл Марора передать ему лично, чтобы гареп ирда дават (не подох с голоду). Повторить.

– Гареп ирта…

– Ирда, дурында.

– Угу. Гареп ирда дават.

– Правильно. Главное, не попутать.

Но по пути Эйва встретила Экрину, та уже возвращалась с пустой тележкой.

– Как, ты всё? – с опаской посмотрела на вход в трапезную.

– Всё, – закатила глаза под лоб. – Сытые звери. А ты куда?

– Так, меня Макора послала. Тарос там?

– Сидит еще. Опять злой как черт. Это ты ему, что ли, несешь? – кивнула на миску.

– Да.

– Ну, удачи, Эйва. В глаза поменьше смотри, а лучше вообще не смотри.

Несчастная продолжила путь на ватных ногах. Меньше всего на свете хотелось снова встречаться с этим монстром во плоти. В трапезной почти никого не осталось, только несколько орков сидели за дальним столом, а в противоположной стороне заседал сам Тарос. Орк сразу заметил ее и аж на месте застыл. Эйва тоже вросла в пол, но еда стыла, а лицезреть бешенство Тароса не было ни малейшего желания, потому в который раз переборола себя и направилась прямиком к нему. Еще и послание от Макоры без конца повторяла. Не приведи Мирида сказать неправильно.

– Прошу, бэр Тарос, – опустила голову, затем поставила миску на стол, – гэл Макора просила передать вам лично и сказать гареп ирд да дават, – все таки голос дрогнул.