|
В назначеный день я клал свою газету в папку и вёз её на метро «Полежаевская» и взбирался вверх пешком по улице Зорге. Проходил мимо вахтёрши в «Картолитографию». Находил или директора Слуцкого в его потрёпанной кожанке, или относил макет прямо в производственный отдел на второй этаж к девушкам в белых халатах, отдавал им сопутствующие фотографии, и уходил. Типографская работа всегда доставляла мне удовольствие, как и пребывание в типографии. У Слуцкого тогда не было заказов и потому мы, платившие наличными были желанны в типографии. К нам относились радушно. Я уже было думал, что нашёл друзей на долгие годы, как вдруг Через год на Слуцкого наехали «неопознанные наш враги», пригрозили ему, что если он будет продолжать печатать нашу газету, то ему откажут в крупном заказе на печатание школьных учебников для московской области. Кто такие ННВ Слуцкий не разгласил, но намекнул, что это возможно КПРФ или ЛДПР, и попросил меня поискать другую типографию. Я тогда на него обиделся и даже обратился в прокуратуру с просьбой расследовать эту историю, тем более, что Слуцкий сказал мне что ему угрожали. Через несколько лет после событий мне поведали что в дело была замешана некая Любовь Кезина — министр образования правительства Москвы и мать Жени Кезина — приятеля Тараса Рабко. Я помнил Женю по поездке в город Вятку как высокого парня с хвостом и только, и думать не думал, что его мать почему-то окажет влияние на судьбу нашей газеты. Я и до сего дня не понял, что там такое произошло на самом деле. То ли Женя Кезин показал матери отличные номера «Лимонок» и сказал «Вот мама, как надо издавать, в лучшей типографии города, простаивающей, так как у них нет работы». А мать Кезина искала где бы дёшево и качественно издать московские учебники. А затем Кезина, чтоб не компрометировать себя соседством с радикальной газетой уронила Слуцкому: «Кстати, а почему вы печатаете этих коммуно-фашистов? Они что Вам хорошо платят?» «Да помилуйте!» мог сказать Слуцкий, по самым низким расценкам платят. Я их попрошу найти себе другую типографию, проблемы нет, Любовь Александровна». А могло быть ещё проще: получив жирный заказ Слуцкий сам решил выставить нас от греха подальше. C совестью справиться ему было очень легко: «Картолитография» должна была кормить своих рабочих, а директор Слуцкий был им как бы отец-кормилец. Я бросился искать типографию. Произошло всё это весной 1996 года. Именно тогда же, с дистанцией в несколько недель произошёл 1-ый кризис с Дугиным. Я расскажу о нём в следующей главе, а пока расскажу о том как газета строила партию. Механизм был прост. Издающаяся в столице радикальная молодёжная газета, очень необычная, весёлая и злая, — полная правых сказок Дугина, крутых левых и правых материалов. В доступной форме говорящая на языках молодёжи о молодёжи. Говорящая о том, что читать, что слушать, что смотреть, подключающая немедленно любого пацана из Богом забытого города к столице, к цивилизации — такая газета вдруг сваливается в город N-ск. Её читают, передают из рук в руки, она вызывает брожение умов. Она бросает семена в ожидающую почву российского провинциального города. Через несколько месяцев там, куда попала «Лимонка» образовывался кружок, а потом и ячейка нацболов. Эти пацаны встречались, обговаривали газету, потом писали нам. И получали, порой долго ждали, но в основном получали ответ. Мы посылали им другие номера газеты, завязывался обмен, начиналась поставка. Так появлялись у нас первые организации. Мы не сразу сами поняли этот механизм. Когда поняли — стали его использовать. Поначалу я всего лишь заботился о том, чтобы газета наша попала в наибольшее возможное число городов. Вначале «Логос — М» брал у нас от 5000 до 3600 экземпляров «Лимонки», К 1996 году стали брать меньше. |
