|
Ясно что я был шокирован предательством «своих». И меня отшатнуло вправо. Раз ты предан левыми, ты естественно склоняешься вправо. Я пошел на правую конференцию под названием «Куда идет национализм?», так кажется, где увидел массу правых: национал-демократа Севастьянова, главаря Народно-Национальной партии Сухаревского, руководителя московской организации Национально-Республиканской Партии (забыл фамилию, толстый и высокий) в Питере партию возглавлял, уведя её от Лысенко, — подозрительный бывший мент Юрий Беляев. Я выступил на их конференции. (Хотя они плохо признавали НБП националистами, или не признавали вовсе.) Интересно отметить, что Корчинський, симпатичный мне бывший лидер УНА/УНСО говорил мне, что украинский националистический бомонд никогда не признавал УНА/УНСО националистами. В своей речи я сказал, что надо бы нам объединиться и перестать бороться друг с другом, что следует бороться с Системой. После моей речи ко мне подошел Иванов-Сухаревский и сообщил что согласен, что пора объединяться. Чуть позже все вышеперечисленные: я, Иванов-Сухаревский (красочная по-своему личность, кинорежиссер, актер, человек в белых перчатках и красном джемпере, демагог, антисемит и психопат), глава московской организации НРПР (тот же толстый и высокий, блин, как же его?) еще один типчик с восточными чертами лица, руководитель неясной организации все мы собрались у меня в кабинете в Бункере и образовали организацию под названием Координационный Совет Радикальных Националистических Партий (сокращенно КСРНП). Случилось это в начале 1996 года. Таким образом я второй раз сделался руководителем политического Блока, если считать Национал-Большевистский Фронт — созданный в мае 1993 года, — первым. [Я понимаю, что для «нормального» смертного, не для полиитического маньяка, каковым я являюсь, вся эта социальная возня с людьми очевидно предстваляется безумием.] В феврале 1996 года состоялось и публичное, как бы это выразиться, «обмывание» что ли, нашего Координационного Совета — Юрий Беляев толстяк-мент (он был ментом во всяком случае до 1993 года) созвал в Санкт-Петербурге съезд Националистов. Какой-то по счёту. Вообще было такое впечатление, что платили за съезд менты. На этот съезд мы все и отправились: Иванов-Сухаревский, человек с восточными чертами лица, и даже Дугин. В первый день должен был состояться съезд Национал-Республиканской Партии, а во второй — съезд Националистов России. В первый день ничего интересного не произошло. Звучала музыка, носили знамёна. Изрядно поредевшие партийцы НРПР произносили речи. Зал был полон всяких людей. Я присутствовал на 1-ом съезде НРПР в 1992 г. Там были известные члены российской нац-тусовки: среди них Безверхий — тощий старикан с красным носом — лидер организации венедов. Ну были мы грешные, — весь КСРНП во главе со вдохновенным байроновским блондином Ивановым-Сухаревским, его помощником Шаропаевым (уже знакомым читателю по ФНРД — бывшего коллективным членом НБФ за три года до этого). Был Олег Бахтияров, хороший мужик, психиатр и боевик участник войны в Приднестровье и взятия мэрии в 93 году, киевлянин, один из лидеров организации «Славянское Единство». Был Дугин, сидел чинно рядом со мной в первом отделении, но в перерыве (его шурин Сережа Мелентьев стоял в фойе и продавал книги) Дугин исчез и я нашёл его уже вечером в штабе НБП. Ещё часть зала состояла из того человеческого материала, который по аналогии с «дем. шизой» — можно было назвать «нацю шизой». А на старом журналистском жаргоне такую публику называют «чайниками». Это завсегдатаи, яростные тётки и дядьки, крикуны и кликуши, благим матом орущие с мест во всех эмоциональных моментах. В самом начале в зале сидела группа не то сонных, не то уже пьяных,скинов человек 30. В перерыве они выпили и бродили там в фойе меж лотков с правой литературой, время от времени возвращались в зал. |
