|
– Но у меня нет ни малейшего желания отказываться. – Это была чистая правда. Шумное семейное собрание утомляло его, и он был бы рад прогуляться по саду. Молодая Кассандра стремглав взбежала наверх и принесла бабушке шаль и палку, а также привела ее песика, очень пушистого и с большим чувством собственного достоинства. Стивен обменялся улыбкой с Розалиндой. Затем он и старая графиня, сопровождаемая своей собакой, отправились в сад. Это был чудесный октябрьский день. Солнечный свет золотил переливающиеся листья и осенние цветы. Опираясь одной рукой о трость, другой на Стивена, леди Уэстли вывела его в живописный сад, полого спускающийся к Темзе. Благодаря искусно разбитым извилистым дорожкам сад казался еще больше, чем на самом деле был. Хотя время было уже предзимнее, повсюду цвели цветы. Выражая свое восхищение грядкой роз, посаженных у обожженной солнцем кирпичной стены, он сказал: – У вас очень красивый сад. – Осень уже близится к концу. Скоро все мои цветы побьют холода. Листва опадет, с реки будут задувать ледяные зимние ветры. – Нагнувшись, она сорвала золотистую хризантему и стала рассеянно крутить ее стебель между пальцами. – Мне жаль, что я не увижу весну. Я прожила в этом доме полжизни, и каждой новой весной цветы становятся все прекраснее. – Вы переедете к одному из своих детей? – О нет. Я буду мертва, – сказала она спокойным голосом. Он вздрогнул. – Но вы же не можете этого знать. – Могу. – Она взглянула на него. – И знаю. Предположив, что она тоже страдает тяжелым недугом, он спросил: – Вы больны? – Просто я стара, – ответила она. – Мое тело быстро изнашивается. Я думаю, что уже умерла бы, если бы во мне, где то на подсознательном уровне, не жило предчувствие, что я должна увидеться с Розалиндой. Они подошли к небольшой лужайке со старым каменным фонтаном в самом центре. Леди Уэстли посмотрела на улыбающегося херувима, который держал в руках вазу, откуда и изливалась вода в замшелый бассейн. – Нет ничего больнее, чем потерять ребенка, – тихо сказала она. – Эта потеря – навсегда, и с этим уже ничего не поделаешь. Когда я увидела Розалинду, у меня было впечатление, как будто это возвратилась София. – Она поднесла хризантему к губам, затем бросила ее в воду, к толстеньким ножкам херувима. Когда они пошли дальше по дорожке, он сказал: – Сходство, видимо, очень сильное, но жизнь Розалинды очень сильно отличается от жизни ее матери. – Когда я думаю, как эта милая невинная малютка рылась в отбросах, ища себе еду, у меня просто кровь застывает в жилах. – Леди Уэстли покачала головой и сказала уже более веселым тоном: – Только представить себе: Уэстли на сцене. Жаль, что я не видела ее. – Розалинда – неплохая актриса, хотя и не обладает такой страстной любовью к театру, как многие другие актеры. – Он улыбнулся, вспомнив ее в роли Калибана. – Уж если вы не пришли в ужас при одной мысли, что она подвизалась на подмостках, не сомневаюсь, что вы были бы довольны ее игрой. – В моем возрасте не так то легко приходят в ужас, – со смешком сказала старая женщина. – Но хотя у девочки и была трудная жизнь, характером она в мать. Как только увидела ее, я сразу поняла, что она такая же милая и добрая, как София. – Никто не знает этого лучше меня, – подтвердил он. На следующей лужайке стояла залитая солнцем скамья, откуда открывался хороший вид на реку. – Посидим здесь, – предложила леди Уэстли. – Это мое любимое место. Я люблю наблюдать за судами, баржами и лодками. Они сели рядом. Песик свернулся у ног старой женщины. – Вы знаете, София была моя младшая, – сказала она. – Я чуть не умерла, когда рожала ее. |
