|
У меня нет ни малейшего желания тешить свое тщеславие. – Она устремила задумчивый взгляд на замок. – Конечно, я хотела бы иметь красивый дом, но богатство и счастье – вещи отнюдь не равнозначные, и сдается мне, высокое положение накладывает большую ответственность. Ее слова глубоко поразили его. Элементарный комфорт, здоровье, дружеская компания. В конце концов, что еще нужно человеку для счастья? Богатство, титулы, власть – на что они в самом деле нужны? Только чтобы тешить тщеславие. – Вы мудрая женщина, Розалинда, – спокойно произнес он. Когда он подал фургон правее, они поехали мимо второго ряда карет. Герб на одном из них показался ему знакомым. Боже, мысленно простонал он. Это же герб Херрингтонов. А его старшая сестра Клаудия – графиня Херрингтон… Они с мужем, вероятно, гостили у друзей, и естественно, что таких именитых особ пригласили на вечернее празднество. Если бы он составил список тех, от кого хотел укрыться, Клаудия стояла бы на первом месте. Они обычно ладили, но она очень строго придерживалась условностей. Если она узнает, что ее благородный брат подвизается на подмостках, то уж не преминет высказать свое мнение об этом. Он еще раз подумал: не сбежать ли ему? Но ведь в нем нуждается труппа. Из слов Розалинды можно сделать вывод, что сегодняшнее представление очень важно для ее семьи, особенно для отца. Они вели себя с ним так благородно, неужели же он отплатит им низостью? Вечер предстоял долгий, напряженный. Остановившись рядом с другими фургонами, Стивен помолился Гермесу, греческому богу, покровителю всех плутов и мошенников. Сейчас для него важна любая помощь, откуда бы ни последовала. Джессика осторожно поддернула левый край накладной бороды и отошла назад. – Что скажешь. Роза? Розалинда внимательно оглядела их жертву и кивнула: – Думаю, все будет в порядке. – Будет ли мне дозволено увидеть мое собственное лицо? – сухо спросил Стивен. Розалинда лукаво улыбнулась: – Боюсь, с такой густой бородой вы даже не сможете увидеть собственного лица. Джессика сдвинула темные брови: – Мне кажется, у него очень внушительный вид. Похож на одного из этих средневековых королей. Может быть, на Эдуарда. Не дожидаясь, пока сестры придут к общему мнению, на какого именно короля он походит, Стивен вынул ручное зеркальце из шкатулки с гримировальными принадлежностями и обозрел плоды их труда. Рассмотрев себя, он испустил вздох облегчения. Надетый на него парик спадал длинными волнами до самых плеч, с париком удачно сочеталась и пышная борода. Никто, конечно, не подумает, что это его естественные волосы, и тем не менее облик изменился почти до полной неузнаваемости, а именно это и требовалось. – Я думаю, что скорее похож на пророка из Ветхого завета, слишком долго жившего в пустыне. Розалинда с улыбкой подняла герцогскую диадему – покрытый дешевой позолотой железный обруч – и водрузила его на голову Стивена. – Должна признать вашу идею весьма удачной. Вы просто олицетворение властности. – Это подчеркивает запах сухой лаванды, исходящий от парика. Что поделаешь, приходится бороться с молью, – захохотала Джессика, отскакивая, прежде чем сестра успела стегнуть ее золотистой косой, извлеченной из сундука. Стивен встал и поправил свою пурпурную мантию. Розалинда права насчет бороды, он и в самом деле испытывает сильный зуд. – Должно быть, скоро пора начинать. Мимо, в костюме Оберона, быстро прошел Томас Фицджералд. Он был в своей стихии, суетился, отдавал зачастую противоречивые распоряжения. К счастью, Розалинда успешно проделала всю необходимую распорядительную работу: костюмы, декорации и, сами актеры были готовы к началу спектакля. Даже погода благоприятствовала представлению. Артистические уборные помещались под амфитеатром. |
