— Скажи мне, Лев Маркович, у тебя есть мобильный телефон?

— Конечно, Асенька, — промурлыкал вампир, пропуская Асиану в прихожую.

Едва захлопнув входную дверь, он промчался вперед, открывая дверь спальни.

«И будем вечно лежать, а как две морские звезды-ы», — пропел он неожиданно приятным голосом.

У Асианы слипались глаза, она валилась с ног от усталости. Три бессонных ночи на осколках. Четвертая — ночь бойни у туманной границы и встречи с Женей, за ней — ночь охоты в чужом мире — это слишком даже для черной невесты. Но все же она улыбнулась. Поющая нежить — уму непостижимо! Такого не мог даже Марграл.

— Мне надо будет кое-что сказать завтра одному человеку. Поможешь мне устроить встречу с подругой в уютном и не очень дорогом кабачке?

— Хоть сегодня! Целую тысячу встреч, — пообещал Лев Маркович, по привычке приложив руку к сердцу. Этой волшебной ночью ему казалось, что он слышит, как оно бьется. Асиана взглянула на круглые часы в коридоре, которые показывали половину шестого утра, прошла в спальню, и по-хозяйски уселась на широкую кровать.

— Нет, не в наступающий день, мой милый, я очень устала, — сказала она, распустив волосы из тяжелой заколки и потирая виски руками, — лучше через денек-другой… А разве те часы над входом не бьют?

— Нет, моя радость, нам ничто не помешает.

— А где у них маятник?

— Они — на батарейках.

— Вот как, — сказала Асиана и упала головой на подушку.

Перед пробуждением ей приснился странный сон. Иномирец в блестящей одежде возник на экране телевизора и ледяным голосом спросил:

— Кто ты? Из какого времени ты и твой корабль?

— У меня нет корабля. Разве что парусник Марграла готов мне послужить, — удивленно ответила спящая Асиана.

Но собеседник повернулся спиной.

— Мне все равно, — глухо произнес он и растаял, вызвав ураган, сметающий миры и осколки.

Асиана вздрогнула и проснулась. Рядом на кровати лежал мертвец. До первых лучей солнца Лев Маркович гладил роскошные волосы своей Музы, и впал в летаргию не вытянувшись на спине как обычно, а лежа вполоборота к Асиане.

— Это не перерождение. Как такое возможно?! — прошептала она, внимательно разглядывая жертву пристрастного зелья. — Его действительно лишили половины жизни… всей жизни! Осталась пустая оболочка, сохранившая навыки поведения в мире людей. Но что тогда поддерживает тело от заката до рассвета? Это и не мертвяк! На нем нет рисунка мага-создателя…

Она сбегала в прихожую, достала из сумки зеркальце, вернулась в спальню, с ногами забралась на кровать и вытянула руку так, чтобы в нем отражалась область сердца мертвого Льва Марковича.

Этим артефактом из дорожного набора черной невесты Асиана не пользовалась очень давно. С некоторых пор ей казалось, что она точнее и быстрее определяет вид встретившейся нежити, чем распознающее зеркало, выданное мудрецом черных невест при восхождении на высшую ступень.

Асиана сидела неподвижно. В распознающем зеркале, испытывая ее терпение, отражался труп. В прихожей раздавалось механическое тиканье часов-на-батарейках. Июльское солнце прокатилось над городом и спряталось за домами, когда поверхность зеркала замутилась, труп Льва Марковича съежился в нем, сжался до точки и волшебное стекло, превратилось в выпуклую линзу, показав нестройные ряды таких же точек. Повеяло холодом. Рука промерзла до костей, но Асиана не шевельнулась. И словно в награду вслед за холодом пришла сила. Древняя. Чуждая. Изначальная. Текущая из волшебного стекла в комнату прохладной ленивой рекой.