– Значит, так, – начала Варя. Ее темные волосы слегка развевались от ветра. Паша опять глупо и неуместно подумал про индейских вождей, и его вдруг отпустило. Он почувствовал, что может дышать, не хватая ртом каждый глоток воздуха. – Я вообще-то на твоей стороне. Так что либо ты молча идешь за мной, либо остаешься тут и орешь один, ясно?

Паша с силой втянул воздух – один раз, другой. Страх не исчез, но будто чуть разжал зубы, и Паша смог додумать до конца хотя бы одну здравую мысль: ждать помощи больше неоткуда, а значит, злить эту девчонку – плохая идея.

Он поднялся на ноги и молча побрел за ней.

Все окна, выходившие на пустырь, были закрыты знакомыми металлическими жалюзи, и, когда они подошли вплотную, до Паши кое-что дошло.

– Это что, ваш дом? – неверяще пробормотал он.

– Ой, да ты прямо Шерлок Холмс, – Варя зашла в прихожую. – Конечно, наш. Его только что достроили.

– А никто из вашей семьи случайно не заметил, что вон в той будке держат заложника? – трясущимся от злости голосом спросил Паша.

– Это не будка, а дом для садовника. Того, который из этого пустыря будет сад делать. А пока тут только мы с папой, так что замечать было некому, – хмуро пояснила Варя. – У меня нет ключей от того дома. Ну то есть не было. Сделала копию позавчера: папа долго спал с утра, я успела сбегать в мастерскую и вернуть его связку на место.

Они пошли по коридору, мимо подсобных чуланов, через кухню с сияющим каменным полом, вверх по лестнице, еще по одному коридору.

– Если будешь меня спасать с такой скоростью, я лучше сам справлюсь, – не выдержал Паша, когда они в очередной раз свернули. – Там мой отец и мой друг. Им крышка, если я не…

– Они не будут красть картину, пока не стемнело: там уже гости собираются, полно народу. Мы все успеем. Вы оба такие паникеры.

– Что значит «оба»?

Вместо ответа она поднялась еще на этаж и распахнула дверь, на которой блестками было выведено «ВАРЯ». Огромная комната сверкала всеми от_{тенками розового, словно тут собирались поселить целую колонию Барби.}

– Я хотела ее сама оформить, но папа все сделал. Сказал, будет сюрприз, – хмуро объяснила Варя, но Паша ее уже не слушал.

На цветастом диване, перекинув ноги через подлокотник и сунув под голову подушку в виде зебры, лежал Илья и со скучающим видом собирал что-то из деревянных пластинок. Этими деталями был завален и он сам, и весь диван. Увидев их, Варя издала гневный вопль:

– Эй! Зачем ты разобрал моего брахиозавра?

– Скучно было. Я обратно соберу, – не отрываясь, пробубнил он. – Лапа уже готова.

Паша уперся руками в колени. Он в жизни не думал, что человеку может быть плохо от облегчения, но сейчас его прямо замутило.

– Что. Тут. Происходит, – медленно, по слогам проговорил он.

Варя пнула в его сторону какой-то бесформенный пуфик, и он рухнул на него, провалившись чуть ли не до пола.

– Объявляю собрание открытым, – сказала Варя, встав посреди комнаты с таким видом, будто действительно собиралась прочесть им доклад. – Мой папа хочет забрать картину себе, подождать, когда бабушка умрет, и продать. А бабушка всю неделю мне только и твердит, как отдаст эту картину в музей. И я не дам ее обмануть. Она расстроится. Поэтому ты, – она ткнула пальцем в Пашину сторону, – должен придумать, как сделать так, чтобы у папы ничего не вышло. И кстати: никого он не убьет. Он, наверное, просто пугал.