А ведь это была наша с Владом последняя встреча… В тот вечер, выходя из офиса, я с удивлением заметила его машину, припаркованную на противоположной стороне переулка. Оказывается, Владик хотел проститься. Наши отношения длятся уже полгода, но еще ни разу мы не расставались так надолго — на целых десять дней. Вечер у меня был занят, но его это не смутило. Сначала мы поехали в «Седьмой континент», потом заглянули в больницу к маме, поужинали в ресторанчике неподалеку от Октябрьской площади… Он все повторял, что не представляет, как проживет без меня эти дни. А я, уставившись в тарелку, старательно орудовала ножом и вилкой. Потом мне стало жаль его. Все-таки он хороший. Добрый, заботливый. Весь вечер потратил на мои дела. И еще я чувствовала: мне достаточно произнести одно слово, чтобы Влад отказался от байдарочного похода и вообще от всего на земле. Я сознавала свою власть над ним и не знала, как ею распорядиться.

— А ты чем займешься на праздниках? — перебил мои размышления Влад.

— На праздниках?.. К маме в больницу буду ездить… Да я вообще-то еще не думала. И кстати, сегодня у меня еще одно дело. Давай заглянем в Лешкину квартиру. Давно я туда собираюсь.

Глаза Влада заискрились благодарностью и любовью. А у меня болезненно сжалось сердце. Возможно, этот человек предназначен мне Богом. Почему же он не вызывает у меня никаких чувств? А по пословице — что имеем, не храним! У этой пословицы, между прочим, и вторая часть имеется: потерявши — плачем. Стало страшно пройти мимо собственной судьбы. Захотелось утешить Влада и еще поверить, хоть на минутку, что он действительно моя судьба.

Остаток вечера я держалась с ним так, будто влюблена без памяти. Правда, отказалась от идеи остаться до утра в Лешкиной квартире, но причина была вполне уважительная. Завтра нам обоим на работу, и мы не можем явиться туда после бессонной ночи, немытые и нечесаные.

Во втором часу Влад довез меня до моего подъезда. Мы долго и нежно прощались, утром он что-то такое шептал мне в телефон, слал подобного содержания эсэмэски. Я немного растерялась. Все-таки игры в любовь — запрещенные игры.

Однако если взглянуть на ситуацию с учетом последних изменений… Мое поведение — не пустые авансы. Я выйду за Влада замуж и буду ему хорошей женой. Вот обидно, не взяла с собой телефон. Сейчас бы позвонила или сообщение отправила.

С такими мыслями я подходила к Лешкиному дому. Про свирепого мужика и его туманные намеки думать стало неинтересно. Может, это какой-нибудь страховой агент, решивший сначала напугать меня до смерти, а потом предложить контракт на пятизначную сумму. В наше время любого ожидать можно!.. Ну, если это розыгрыш или уловка, устрою ему райскую жизнь!

Я подлетела к подъезду и что было сил стала жать на кнопки кодового замка. Ключи от Лешкиной квартиры тоже остались дома. Только это не важно! Перебьется мой анонимный собеседник! В самом деле, не назвал себя, не объяснил толком, в чем дело, только тумана напустил…

— Вы, извините, Наталья?

Я обернулась и увидела высокого с легкой проседью брюнета. Проседь странным образом контрастировала с его прической: аккуратно подстриженные волосы чуть длиннее принятого стандарта, косая челка небрежно спадает на лоб… Мне показалось, в его облике есть что-то невзрослое. В одной руке он держал толстый черный портфель, другой придерживал чемодан на колесиках. Колесное средство транспортировки, говоря языком аэропортов и вокзалов. Откуда он свалился на мою голову? Из аэропорта? С вокзала? Из каких дальних стран?

— Вы звонили?

— Звонил. Пойдемте в квартиру. Не на улице же нам разговаривать!

— Могу вас и на улице выслушать! — фыркнула я.