|
Мол, «вы окажете фирме неоценимую услугу, суть которой настолько секретна, что я, увы, не могу вам её раскрыть». Кроме того, он гарантировал лже-грабителям полную безопасность. Обещано было полное отсутствие милиции и сопротивления жертв. Миленку и в голову не пришло, что кто-то из нас попробует оказать сопротивление вооруженным грабителям. За хорошие деньги лже-грабителям и патриотам родной компании необходимо было просто пошуметь, гордо похитив для г-жи Орлик её же технику. Стас, кстати, умник еще тот. Он сначала отказался, ответив Миленку что-то вроде: «Откуда я знаю, вдруг вы не хозяевам похищенное вернули, а на базар пошли продавать. А нас просто использовать собираетесь… Не, так не пойдет» И тогда Миленок пообещал, что хозяева будут присутствовать при сдаче-приемке оборудования. Поэтому машина Орликов и засветилась.
— А что там про Громового? — Не перебивай! Стас, когда понял, что мероприятие не удалось, испугался, что Орлики решат каким-нибудь хитрым образом закрыть рот исполнителю… Ты ж знаешь мнительность Стаса? Он возомнил себя важным и опасным свидетелем, которого могут попросту прибить втихую… Тогда Стас решил написать о Орликах разоблачительное письмо и спрятать его в надежном месте. С тем, чтоб заявить, если начнут убивать, мол, «если со мной что-то случится, мои сообщники обнародуют письмо». Все, как в лучших детективах. Но, вообще говоря, Стас знал очень мало и это его письмо сплошь состояло бы из недоказуемых домыслов. В общем, пришлось Стасу поднапрячься. Там подслушал, тут документацию поднял… Это только в обыденной ситуации скотина-Стас наш — жуткий растяпа. А, когда речь заходит о его собственной шкуре, он горы своротить может. В общем, выяснил Стас, что Громовой недавно оповестил Орликов о своем намерении выйти из дела. Информация сама по себе не секретная, и, в общем, ничего еще не значащая… Но мы-то не дураки! Мы-то понимаем… — То есть Орлики, столкнувшись с необходимостью выкупить долю компаньона, решили сделать все, чтобы снизить стоимость… А что? Очень красивая идея. Устроить собственной фирме какие-нибудь грандиозные неприятности, и, считай, дело в шляпе. Отдать какие-то копейки Громовому, который только рад будет из состава учредителей загибающейся конторы выйти, а потом последствия неприятностей быстренько ликвидировать и нормальный ход процветания фирмы восстановить. Немудрено, что эксперименты все эти ставить решили не на центральном офисе или магазине. Там малейшее приостановление работы было чревато реальными убытками. А вот на начинающем «Пробеле», который еще не закостенел и может безболезненно претерпевать любые внутренние перемены, экспериментировать можно. Красиво придумано… Жаль, что не я до этого догадалась. Если б знала раньше, что Громовой Орликам свою долю продавать собирается, давно б уже сама это дело раскрутила… А ведь могла и догадаться, покопаться, задуматься… — Ты неисправима! — наигранно возмутился Игорь, — Я ей про судьбу «Пробела», а она только о собственном тщеславии думает… «Жаль, что я до этого не додумалась…» В авторстве ли открытия дело? Кстати, идея эта оказалась не только красивой, но и существующей в реальности. Позже Стас случайно подслушал разговор, в котором Александра Орлик жаловалась Громовому на общее состояние дел и утверждала, что, если так пойдет и дальше, за долю в прибыли этой умирающей фирмы ни один уважающий себя человек ни даст не копейки. «Сначала ограбить пытались, потом налоговая напала» — томно вздыхая, описывала Орлик ужас положения фирмы, — «Ощущение, что нашу фирму кто-то сглазил. Я уже начинаю подумывать над тем, чтоб и нам самим тоже продать свою часть. Пока она не обесценилась совсем… Впрочем, капитан до последнего не должен покидать тонущее судно. |
