— Ладно, — промямлил Кармоди. — Я, видите ли, немного... колеблюсь.

— Мы истребляем людей, — сказал Френч. — Именно это привело вас сюда, не так ли? Сделать безопасную заявку на истребление.

Кармоди привело сюда совсем не то, но он не мог напрямую сказать это Френчу. Для начала он должен полностью войти в роль, которую играл. С этого момента он должен забыть, что работает на Блэйка, и играть роль клиента. По крайней мере до тех пор, пока не узнает немного побольше об этой организации.

Здесь все было не так, как в Амазонии. Но бассейн Амазонки вообще не являлся цивилизованным местом даже спустя пятнадцать лет после окончания Второй мировой войны. Пять лет, проведенных там в качестве инженера-строителя, он не видел никаких особых изменении: новая дамба здесь, железная дорога там, но ничего не тревожило обширные дождевые леса, громадную реку и сезоны дождей. Затем пришло уведомление о прекращении с ним контракта, и Кармоди, раскаленный от ярости добела, первым же самолетом прилетел в Нью-Йорк, полный решимости расквасить этой важной шишке нос.

Он этого так и не сделал. Появились тайные посетители и провели собеседования, затем он полетел на аэротакси на север, пролетел над Дворцом Алладина, в котором с трудом узнал Оукхейвен — имение Рувима Блэйка. Даже в нынешнюю эпоху супермагнатов и невероятных состояний, Блэйк был фигурой. Он представлял деньги, различные отрасли промышленности — и политику.

Оукхейвен был архитектурной мечтой. Новые сплавы и пластики помогли совершить технический подвиг создания невероятно высоких колонн, взметнувшихся высоко-высоко из выглядящих хрупкими полупрозрачных ярусов — идей Рэкхема и Сайма, воплощенных в реальность. Кармоди, сопровождаемый охранниками, проходил помещение за помещением, пока не достиг пентхауза — святая святых Блэйка. Наверное, целый батальон мог бы расквартироваться в этом покрытом зеленью святилище. А за ониксовым столом с крышкой, инкрустированной квадратами шахматной доски, сидел, охваченный нервной дрожью, массивный пьяный человек, выкладывающий обрывки бумаги на квадраты доски.

— Кармоди, — сказал Блэйк, подняв взгляд, — я рад, что вы наконец добрались сюда. Выпьете?

Он пододвинул бокал и бутылку. Кармоди подошел и положил руки на сверкающий стол.

— Я хочу узнать, зачем я здесь, — сказал он.

Блэйк одарил его взглядом, в котором, на удивление, билась просьба о помощи.

— Пожалуйста, пожалуйста, позвольте мне все объяснить. Я... Я должен был сделать кое-что... Вы поймете. Но сначала послушайте. Я заплачу вам, сколько скажете. Я позволю вам вернуться к прежней работе в Бразилии, если захотите. Я не пытаюсь заставить вас силой.

— Почему меня уволили?

— Вы нужны мне, — просто сказал Блэйк. — Строительная компания может прожить без вас, а я — нет. Я не могу. Просто не могу. Теперь выпейте, посидите и дайте мне возможность объясниться. Послушайте, я болен!

Это была правда. Что-то действительно так сильно ударило по Блэйку, что выбило его из наезженной колеи. Кармоди заколебался, потом сел и взглянул на шахматную доску. На каждом квадрате было число. На первом — 1. На втором — 2. На третьем — 4. На четвертом — 8. Число на последнем квадрате было просто астрономическим.

— Да, — сказал Блэйк, — вы наверняка слышали старинную притчу. Раджа предложил своему любимому слуге в награду полцарства или... забыл, что там было еще. Слуга ответил, что хочет только, чтобы на шахматную доску положили медяки. На первый квадратик — копейку, на каждый последующий — удвоенную сумму. Не знаю даже, выполнил ли раджа его просьбу. Да и мог ли он?

— И что?

— У меня есть власть и сила. Но мне нужен оператор.