Мартин смотрел на мальчика, стараясь сохранять суровое выражение лица. На самом деле Нис выглядел потерянным и чем то сильно расстроенным. Раньше Мартин, может, и проявил бы больше участия, но сейчас ему было откровенно наплевать.

– Папа сейчас в больнице.

– Вот как? Что с твоим отцом, Нис?

– Мама сказала – что то с сердцем. Еще сказала «сука неблагодарная» и поехала с папой. Я пока у соседки жить буду, – угрюмо доложил он.

Мартин поморщился. Вик, к счастью, не слышал – он сидел с Ришей всю ночь, хотя Мартин сказал ему, что это уже не обязательно, и теперь спал достаточно крепко, чтобы предоставить другу самому разбираться.

– Просто прекрасно, Нис, замечательно. Как это произошло?

– Что? – хмуро спросил мальчик.

– Что случилось после спектакля?

– Не знаю, я спал. Папа вернулся без Иры, мы поужинали, потом вернулась Ира, и папа отправил ее спать.

– И все?

– А что?

Мартин бросил тоскливый взгляд на желтый прямоугольник окна. На улице было холодно, и становилось все холоднее. Смысла в расследованиях он не видел. Нужно было что то решать, и у Мартина был только один вариант. Он знал, что Вик будет недоволен, но Мартин не видел другого выхода.

– Знаешь женщину, с которой мы занимаемся в студии? Знаешь, где она живет?

– В городе, – кивнул Нис. – Она у бабки Нюры полдома сняла, но туда почти не ездит, только иногда ночует, когда совсем пьяная. Бабка Нюра говорит, что у нее рожа бесстыжая, и что она песни воет, как кошка, которую десять котов…

– Хватит, – оборвал его Мартин. – Можно подумать, я не знаю, какая у нее рожа… сейчас она здесь? Или в городе?

– Здесь. Ее вчера учитель привел, который…

– Иди и разбуди ее. Приведи сюда, – поморщился Мартин. Раньше Нис не был таким разговорчивым.

– Что?..

– Иди к этой вашей… бабке Нюре, найди Мари и приведи сюда, – с нажимом сказал он. – Пока не уехала. Пусть постучит в калитку, как ты, передай, чтобы не заходила в дом.

– Пойдет она со мной!

– А ты скажи, что твоя сестра умирает, – проникновенно посоветовал он. – И сам об этом не забывай, пока будешь бежать.

– Я…

– А ну живо! – рявкнул Мартин.

Спустя секунду перед калиткой никого не было. Он мрачно смотрел в спину убегающему мальчику и думал, что Мари наверняка придется искать самому.

…

Мартин успел умыться, одеться, выпить кофе и подумать, что будет говорить Мари. Ничего толкового не придумал – что здесь можно было сказать. Он собирался второй раз совершить ту же ошибку и надеялся только на то, что она приведет к другим результатам.

Мартин знал, что Мари – не добрая женщина. Она выглядела и вела себя так, будто когда то к ней пристала театральная роль злодейки, а потом так срослась с сущностью, что теперь уже и не отделить реноме от настоящего человека.

Пусть ей было выгодно поссорить Ришу с отцом. Но вряд ли она рассчитывала, что девчонка бросится на улицу в мороз и заболеет.

Мартин сидел на краю кровати и расчесывал Ришины волосы – влажные и спутанные. На ее бледном лице виднелись остатки грима – налипшая под глаза черная подводка, жирный грим на крыльях носа. Зубцы гребня металлически звякнули о запутавшуюся в волосах шпильку.

Но проблемой, конечно, были не волосы и не грим, а свист на вдохе и тяжелый хрип на выдохе. И то, что Риша так и не пришла в сознание.

В доме даже не было телефона, чтобы позвонить в город.

«Как она?» – хрипло спросил Вик.

– Зря проснулся, – мрачно ответил Мартин, распутывая очередной узелок.