Хватит, я просто… просто умру, если не сделаю этого.
– Он никогда не сделает тебе больно. Прошу тебя, ты единственное, что может его вылечить… хоть немного образумить…
– А ты уверен? С меня достаточно в жизни… опасностей. Они повсюду, всю мою жизнь. С детства меня домогались, говорили, что моя мать – потаскуха и я такая же… и все детство меня словно готовили, со всех сторон говорили, что для меня ничего хорошего нет. Надо мной надругаются и забудут мое лицо, до того остынут простыни, на которых меня разложили…
Мартин прикрыл глаза. Кажется, у Риши тоже был невидимый листочек с ролью.
Риша одевалась, закусив до крови губу. Мартин заканчивал застегивать рубашку.
– Вик никогда так не поступит. Поверь мне, он любит тебя. Я то знаю.
– А ты знал, что он убьет Мари? Вы с ним вместе сели и спланировали, мол, так и так, поедем ка мы вскроем ей горло и сбросим в речку? – жестко спросила она.
В ее голосе впервые в жизни звенели металлические нотки. Взрослые, злые, совсем не похожие на ее обычные интонации.
– Нет, – честно ответил он.
– Вот видишь, Мартин. Ты не знаешь, чего от него ждать. И я не знаю. Хватит, я… наелась до конца жизни. Хватит с меня насильников, садистов и убийц – к черту все пошли, ясно?!
Мартин молчал. Она злилась – и имела право злиться. Но для мести всему миру она выбрала предательство себя и единственного человека, которого любила. И он, Мартин, ничего не мог с сделать.
Черная жестокость рождалась в обоих. В Викторе ожил Виконт. В Рише – тень де Мертей, словно отогревшийся и расползшийся в крови паучий яд.
– Риш…
– Что?! – прошипела она, оборачиваясь.
– Я надеюсь, у тебя все получится, – просто сказал он, глядя снизу вверх, как она подходит к окну.
Она вздрогнула. И словно пелена спала с ее лица. Она посмотрела на Мартина со знакомым детским отчаянием, а потом бросилась к нему, обняла и разрыдалась.
– Мартин… Господи, Мартин, как я ему завидую… У меня никогда не будет такого друга… Я буду по тебе… так буду по тебе с скучать… – всхлипывала она. – И по нему… буду та а ак по нему у с скучать…
Мартин молча гладил ее по спине. Он видел, что она все для себя решила, и понимал, что он ничего с этим не сделает.
А еще он понимал, что вместо Вика проснется совсем другой человек, а сам Вик, возможно, не проснется уже никогда. Что Риша, возможно, подписала кому то приговор. Возможно, в первую очередь Мартину.
Но он молчал. Потому что договориться с ней было невозможно, а заставить остаться, шантажом и манипуляциями, значило бы только оттянуть момент.
И он молчал, целуя в макушку, как в когда то в детстве и искренне желая ей счастья.
– Вот… отдай ему, хорошо?.. – прошептала Риша, отстраняясь и протягивая ему книгу.
Маленький томик в темно бордовой обложке с золотым вензелем в виде двух цветов с листьями шипами. «Цветы зла» Шарля Бодлера.
Мартин кивнул, положив на книгу руку, словно собирался поклясться в чем то.
Риша, всхлипнув, поцеловала его в уголок губ и провела теплой ладонью по щеке.
– Прощай, Мартин. Спасибо тебе… вам обоим. За все.
Мартин коснулся кончика ее носа. Холодный, как у лисенка. Сухой и холодный.
– Я люблю тебя, Риш. Всегда любил и буду любить. Надеюсь, ты найдешь свое счастье.
– Прости меня… простите оба меня… – прошептала она.
Мартин еще долго смотрел на пустое открытое окно. А потом лег, прижал книгу к груди и закрыл глаза.
Скоро начнется новая жизнь.
…
Виктор открыл глаза. Вокруг плескалась прохладная темнота. |