– Он никогда не сделает тебе больно. Прошу тебя, ты единственное, что может его вылечить… хоть немного образумить…

– А ты уверен? С меня достаточно в жизни… опасностей. Они повсюду, всю мою жизнь. С детства меня домогались, говорили, что моя мать – потаскуха и я такая же… и все детство меня словно готовили, со всех сторон говорили, что для меня ничего хорошего нет. Надо мной надругаются и забудут мое лицо, до того остынут простыни, на которых меня разложили…

Мартин прикрыл глаза. Кажется, у Риши тоже был невидимый листочек с ролью.

Риша одевалась, закусив до крови губу. Мартин заканчивал застегивать рубашку.

– Вик никогда так не поступит. Поверь мне, он любит тебя. Я то знаю.

– А ты знал, что он убьет Мари? Вы с ним вместе сели и спланировали, мол, так и так, поедем ка мы вскроем ей горло и сбросим в речку? – жестко спросила она.

В ее голосе впервые в жизни звенели металлические нотки. Взрослые, злые, совсем не похожие на ее обычные интонации.

– Нет, – честно ответил он.

– Вот видишь, Мартин. Ты не знаешь, чего от него ждать. И я не знаю. Хватит, я… наелась до конца жизни. Хватит с меня насильников, садистов и убийц – к черту все пошли, ясно?!

Мартин молчал. Она злилась – и имела право злиться. Но для мести всему миру она выбрала предательство себя и единственного человека, которого любила. И он, Мартин, ничего не мог с сделать.

Черная жестокость рождалась в обоих. В Викторе ожил Виконт. В Рише – тень де Мертей, словно отогревшийся и расползшийся в крови паучий яд.

– Риш…

– Что?! – прошипела она, оборачиваясь.

– Я надеюсь, у тебя все получится, – просто сказал он, глядя снизу вверх, как она подходит к окну.

Она вздрогнула. И словно пелена спала с ее лица. Она посмотрела на Мартина со знакомым детским отчаянием, а потом бросилась к нему, обняла и разрыдалась.

– Мартин… Господи, Мартин, как я ему завидую… У меня никогда не будет такого друга… Я буду по тебе… так буду по тебе с скучать… – всхлипывала она. – И по нему… буду та а ак по нему у с скучать…

Мартин молча гладил ее по спине. Он видел, что она все для себя решила, и понимал, что он ничего с этим не сделает.

А еще он понимал, что вместо Вика проснется совсем другой человек, а сам Вик, возможно, не проснется уже никогда. Что Риша, возможно, подписала кому то приговор. Возможно, в первую очередь Мартину.

Но он молчал. Потому что договориться с ней было невозможно, а заставить остаться, шантажом и манипуляциями, значило бы только оттянуть момент.

И он молчал, целуя в макушку, как в когда то в детстве и искренне желая ей счастья.

– Вот… отдай ему, хорошо?.. – прошептала Риша, отстраняясь и протягивая ему книгу.

Маленький томик в темно бордовой обложке с золотым вензелем в виде двух цветов с листьями шипами. «Цветы зла» Шарля Бодлера.

Мартин кивнул, положив на книгу руку, словно собирался поклясться в чем то.

Риша, всхлипнув, поцеловала его в уголок губ и провела теплой ладонью по щеке.

– Прощай, Мартин. Спасибо тебе… вам обоим. За все.

Мартин коснулся кончика ее носа. Холодный, как у лисенка. Сухой и холодный.

– Я люблю тебя, Риш. Всегда любил и буду любить. Надеюсь, ты найдешь свое счастье.

– Прости меня… простите оба меня… – прошептала она.

Мартин еще долго смотрел на пустое открытое окно. А потом лег, прижал книгу к груди и закрыл глаза.

Скоро начнется новая жизнь.

…

Виктор открыл глаза. Вокруг плескалась прохладная темнота.