Совершенно никакой, бичуя себя за все на свете, я открыл дверь квартиры друга и тотчас ослеп.

За большим накрытым столом сидел мой друг с хрустальной рюмочкой в тонких пальцах, а напротив о чем то эмоционально вещал седовласый мужчина… Хрен с ним! Самое главное, рядом с ним восседала редкая, великая красавица лет двадцати.

Она была прозрачна, словно была не из плоти и крови. Волосы подобраны, крохотная родинка на великолепной шее… Она молчала, совсем не слушая, о чем говорят мужчины. Ее полная высокая грудь дышала молодостью, а синие глаза смотрели на мир сентиментально и романтически грустно…

Мой друг представил меня. Седовласый мужчина оказался его дядей, а, следовательно, она – двоюродной сестрой.

Я чувствовал себя, как чувствовал бы себя Данко, которому кардиохирурги вставили обратно сердце. Да плевать, что я раздолбай, плевать вообще на актерскую профессию, когда передо мною сидело самое великое Божественное чудо – Женщина…

Мы выпили немножко, я не отводил от нее взгляда, в ее грустные глаза входила моя душа, а ее душа встречала.

А потом я вышел из за стола и перешел в маленькую комнатку, перпендикулярную обеденной, где уселся на топчан. Так получилось, что я наблюдал только ее, сидящую с края, остальные персонажи были сокрыты стеной. Я продолжал плавать в морях ее глаз, она не возражала, а потом я неожиданно для самого себя мотнул головой, мол, иди сюда!.. Замер от ужаса и собственной наглости…

Она поднялась из за стола, прошлась по комнате, разглядывая фотографии, а потом, будто невзначай, шагнула ко мне…

Господи, как мы целовались!.. Боже, я никогда не мог предположить, сколько волшебного нектара в женских устах сокрыто, сколь множество сил спрятано в дерзком язычке, нежности в зубках, вдруг укусивших меня за мочку уха…

Сознание отключилось…

А потом она вдруг поднялась с топчана и сказала:

– Да, папа!

Видимо, седовласый ее окликнул. Она вернулась в обеденную.

– Пора, дочка! Нам еще билеты покупать!

Обмирая от ужаса предстоящей потери, я узнал, что родственники моего друга проживают в Новосибирске и сегодня в ночь уезжают домой…

Мои глаза были наполнены слезами. Душа сжалась, когда мы вежливо прощались с гостями. За несостоявшимся счастьем закрылась дверь…

Дьявол так часто шутит – поманит сладким, а конфетка ядовита…

– Выпьем? – предложил скрипач, когда двери парадного грохнули.

Я выпил стакан, сказал другу «извини» и почти бросился на улицу, подставив лицо холодному ветру.

Где я шлялся до ночи, одному Богу известно.

Холодный и несчастный, я поднимался по лестнице к квартире моего друга лишь с одним желанием – напиться до потери сознания.

Я грубо толкнул дверь плечом, так что косяк хрустнул и… вновь ослеп…

Она сидела за столом, все на том же месте, только вот мой друг был мертвецки пьян, и косматая башка его лежала мертвой на столе.

– Я завтра, самолетом! – пояснила она и опустила глаза.

Господи! Более в жизни я не испытывал такого крайнего счастья, такой великой любви!

Мы любили друг друга без всякого стеснения, как будто прожили вместе долго, я беззастенчиво узнавал ее, она открывалась. Мы шептали что то невнятное и жаркое… Все было сделано нами друг для друга, все подарено и все дары приняты. Я заснул на ее мокром горячем животе, и не случалось более счастливого прихода в сон, чем в ту ночь…

Когда я проснулся, ее не было… Подумал, что в ванной, улыбнулся радостно…

Вместо нее из туалета вышел мой друг и сообщил, что она два часа как уехала…

– Уже летит, наверное!

Много раз в жизни у меня возникало желание отыскать ее, ведь это было так просто.