— Да, — соглашаюсь я. — И непричастны. Должно быть, здорово.

   Это и в самом деле неплохо. Огромное окно кафетерия впускает внутрь потоки солнечного света. Мне кажется, что я сижу на улице. Члены Товарищества группами разместились за соседними столами, их яркая одежда красиво выделяется на фоне загорелой кожи. На мне желтый цвет выглядит тусклым.

   — Товарищество — не из тех фракций, которые тебя привлекали, — ухмыляется Калеб.

   — Допустим.

   Несколько посетителей через пару стульев от нас вдруг начинает хохотать. Они даже не посмотрели в нашу сторону с тех пор, как мы взяли еду.

   — Давай потише. Я не желаю кричать об этом на каждом углу.

   — Извини, — шепчет он и наклоняется поближе. — А какие у тебя были склонности?

   Я инстинктивно выпрямляюсь и напрягаюсь.

   — А зачем ты выспрашиваешь?

   — Трис, я твой брат. Ты можешь доверять мне.

   Зеленые глаза Калеба совершенно спокойны и непроницаемы. Он отказался от ненужных очков, которые носил у эрудитов, надел серую рубашку Альтруизма и коротко постригся. Так он выглядел всего два месяца назад, когда мы жили через коридор друг от друга. Тогда мы собирались перейти в другую фракцию, но не не осмелились даже поговорить откровенно. Теперь я не хочу повторять старую ошибку.

   — Альтруизм, Лихачество и Эрудиция, — выпаливаю я.

   — Три фракции ? — подняв брови, переспрашивает он.

   — Да.

   — Многовато, — хмурится он. — В рамках инициации в Эрудиции мы выбирали область исследований, и я занялся симуляциями в тесте на склонность. Поэтому кое в чем разбираюсь. Человеку реально трудно получить два результата. На самом деле программа такого не позволяет. А получить целых три … просто невозможно.

   — Ведущей пришлось вмешаться в задания, — говорю я. — Она переключила тест на ситуацию в автобусе, чтобы исключить Эрудицию. Но только у нее не получилось убрать эту фракцию.

   — Значит, вмешательство, — тянет он. — Интересно… как ведущему удалось взломать шифр. Такому не учат.

   Я задумываюсь. Тори — мастер татуировок и доброволец на тестировании. Откуда  она знала, как залезть в программу? Она разбиралась в компьютерах, но на уровне хобби. Конечно, вряд ли бы ей позволили копаться в симуляции.

   И тут в голове всплывает один из моих с ней разговоров. Я и мой брат перешли из Эрудиции .

   — Она из бывших, — удивляюсь я. — Сменила фракцию.

   — Вероятно, — кивает он, барабаня пальцами по столу. Наши завтраки остывают, но нам все равно. — Что это означает с точки зрения твоей биохимии мозга? Или анатомии?

   Я усмехаюсь.

   — Без понятия. Но я всегда нахожусь в сознании во время симуляций. Иногда могу силой воли выйти из них. Иногда они даже не срабатывают. Как та, сделанная для атаки.

   — А как ты выходишь в реальность?

   — Ну…

   Я пытаюсь вспомнить, хотя прошло не больше пары недель.

   — Сложно сказать. Симуляции лихачей заканчиваются автоматически, если тебе удается успокоиться. Но вот одна из них… тогда Тобиас понял, кто я такая… я сделала нечто невероятное. Разбила стекло, просто приложив к нему руку.

   Калеб становится отстраненным, будто мысленно перенесся куда-то очень далеко.