– Зато ей подвластны другие. И я не хочу убивать людей – пускай даже тела их захвачены Духом.

    – Чего же ты хочешь?

    – Я? Я хочу того же, что и ты! Уничтожить твоего братца – Духа Тьмы. И не пускать больше Абаси на Землю. Может быть, попытаться закрыть Врата навсегда.

    – Да, ты хочешь этого. Но ты хочешь этого по-другому. Ты хочешь этого как человек.

    – Но я же Человек! Я не могу иначе!

    – Как человек – не можешь. Но у тебя есть путь, чтобы изменить это.

    – Нет. Нет. Я хочу остаться человеком.

    – Ты доволен тем, как обошелся с тобой Абаси?

    – Он унизил меня. Ублюдок! С каким удовольствием я плюнул бы ему в душу! Он смеется надо мной, он играет со мной, как кот с полупарализованной мышью, он получает удовольствие от всех моих жалких попыток изменить хоть что-нибудь. Но что я могу сделать? Как я могу унизить Духа? Я могу сделать что угодно с его телесной оболочкой, могу изуродовать ее, могу даже убить. Но урон этим я нанесу только своей душе. А это дерьмо будет только хихикать и потирать свои бестелесные ручки. Слушай, как можно унизить Абаси? Как пнуть его в яйца? Может быть, ты знаешь, как это сделать?

    – Это очень просто. Стань Духом, и ты поймешь.

    – Опять лжешь, Мятежник. Я старался. Я из кожи вон лез, чтобы соответствовать ноше, которую ты так бесцеремонно взвалил на мои плечи. Я принял твои условия, я стал твоим слугой, я переступил через свою гордость и мироощущение, чтобы стать машиной для убийства Духов!

    – Ты? Ты сопротивлялся, как мог. Единственное, о чем ты заботился, – чтобы остаться самим собой. Да, ты научился мелким магическим фокусам, ты овладел в полной мере своим человеческим телом, измененным моим присутствием. Ты изучал книги в попытке получить Знание. Ты стал достаточно сильным, чтобы счесть себя выше любого человека из ныне живущих. Но всего этого недостаточно, чтобы нанести хотя бы незначительную царапину Духу Тьмы. Ты вел двойную игру – тебе просто понравилось быть сверхчеловеком, признайся? Почему же ты недоволен, что Абаси унизил тебя? Он мог бы содрать с тебя шкуру живьем. И наверно, скоро он сделает это, забавляясь мучениями человека, искалеченного самым невероятным способом, но неспособного умереть.

    – А ты? Разве твое поведение можно назвать последовательным? Почему ты заставил забыть меня Имя? Почему ты отобрал у меня Нуклеус и серебряный Крест? Почему ты снял защиту, когда Лека выстрелила мне в голову? Я вышел из строя надолго, я едва не стал жертвой оборотня. Только чудо спасло меня. И тебя вместе со мной!

    – Это было необходимо. Ты просто вылупился из яйца.

    – Что?!

    – Когда ты получил зачатки силы от Алексея, ты был как эмбрион. Зародыш, туго свернувшийся в своей полости, который мучается от тесноты и своей бессильности. Существование его можно назвать полубессознательным. Потом ты подрос, разорвал свои оболочки и обнаружил, что являешься птенцом – пушистым, уверенным в себе и в том, что белая скорлупа, которая окружает тебя со всех сторон, и есть весь мир – конечный, как любая сфера, теплый и вполне удобный для проживания. Но мир твой треснул, разлетелся вдребезги, как скорлупа под ботинком, и ты понял, что существует холодный воздух, которым надо дышать, еда, за которую надо драться с другими птенцами, враги, от которых нужно спасаться. А кроме того, существуют создания, стоящие над тобой, которые решают – жить тебе дальше или вариться в супе.

    – И что же, великий Хозяин? Как ты решишь мою судьбу?

    – Ты сам решишь ее.