Джерати снова повернулся к стойке и начал говорить бармену о жесточайшей дискриминации испаноязычного населения в Сент Луисе. Вид у бармена был скучный.

Режиссер подождал, когда звукооператор подаст сигнал, и скомандовал:

– Начали!

Джерати медленно отвернулся от бармена и посмотрел в камеру с таким удивлением, будто не знал, откуда она тут взялась.

– Привет, – сказал он. – Я Джоуи Джерати. – Сделав паузу, он посмотрел на режиссера. – А когда я получу чек? Мой агент сказал, что мне необходимо удостовериться в том, что мне выдадут чек.

– Он здесь, у меня, – сказал режиссер. – Так сделаем мы, наконец, эту чертову съемку?!

– Ну, ладно, – сказал Джерати.

Они приготовились, и, когда режиссер скомандовал:

«Пошел!». Джерати снова с притворным испугом посмотрел в камеру и снова проговорил:

– Привет. Я Джоуи Джерати, но я не актер, я журналист. Я с друзьями нахожусь в баре «У Перчки».

Он махнул рукой, указывая через плечо на двух исполнителей, стоявших у него за спиной, которые заученно улыбались в камеру, делая вид, будто слушают Джерати.

– Я устроил эту съемку, потому что мне заплатили. А еще для того, чтобы вы больше узнали о пиве.

Псевдоклиенты, как им полагалось по сценарию, засмеялись. Бармен попытался изобразить улыбку, и Римо заметил, что у того недостает двух передних зубов.

– Итак, скажу вам прямо, – продолжал Джерати, глядя в камеру, – как я всегда это делал.

Он поднял стакан и обмакнул губы в пиво. Римо видел, что они плотно сжаты. Джерати протянул руку и взял со стойки банку.

– Пиво «Банко» – хорошее пиво. Вот что я вам скажу. – Он посмотрел через плечо режиссера на девушку, которая держала карточку с репликами. – Это пиво на весь вечер. Это пиво для друзей. Так что, если вы проводите весь вечер с друзьями, пейте пиво «Банко». Скажите «Банко» – и вы выиграете!

Бармен засмеялся; то же сделали и двое псевдоклиентов, когда Джерати повернулся к стойке и снова поднес стакан с пивом к своим плотно сжатым губам.

– Все! – крикнул режиссер. – Конец!

– Слава Богу! – отозвался Джерати и выплеснул пиво через стоику. – Терпеть не могу это пойло. Моча лошадиная.

И махнул рукой бармену.

– Перчки, налей, как всегда!

Перчки плеснул на донышко коньячного бокала бренди «Курвуазье» и поставил бокал перед Джерати. Тот поболтал в бокале бренди, понюхал и сказал:

– Хвала Иисусу, что человеку есть еще что выпить!

Сделав маленький глоток, он крикнул режиссеру:

– Не забудьте про чек!

И, обращаясь к бармену:

– Перчки, я сделаю тебя знаменитостью.

– Ты сделаешь меня банкротом, – отозвался Перчки.

– Мои статьи сделают тебя знаменитостью.

– Знаменитость такого не потерпит, Джоуи. Ты притащил сюда людей, которые ничего не купили. Они просто проторчали тут, пялясь на киношников. Ты что, не мог привести мне полтора десятка таких, кто пьет пиво?

– Единственное место, где можно сразу найти полтора десятка таких, кто пьет пиво, – это тюрьма, – отвечал Джерати. – К тому же те, кто пьет пиво, потеют: Я пошел переодеваться.

И он решительно двинулся к туалету. Съемочная группа, собрав оборудование, двинулась к выходу. Римо направился к стойке. Проходя мимо двух исполнителей, участвовавших в этой съемке, он услыхал, как женщина сказала:

– Этот Джерати просто свинья!

Римо стал у стойки и, когда появился бармен, заказал пиво.

– Так это и есть Джоуи Джерати? – спросил он.

Перчки кивнул.

– Частый клиент?

– Не а.