Граф Ханстэнтон наконец оторвал взгляд от моря и повернулся к ним. Теперь пришла его очередь вскрикнуть от удивления.

— Марк! Как замечательно, что ты здесь! Никак не думал, что судьба занесет тебя в Италию.

— А меня немало удивило, когда я услышал, что тебе требуются мои услуги, — ответил кузен. — Я был в полной уверенности, что ты в Англии, в покое и безопасности Стэнтон-Парка, но вдруг узнал о твоем желании посетить Мальту.

— Не посетить, — поспешил уточнить Дэвид. — Я намерен стать рыцарем Ордена, Марк. И мое прошение принято!

На мгновение в голубых глазах Марка промелькнуло удивление, но затем он положил руку на плечо кузена.

— Помню, что еще мальчиком ты твердил о своем желании стать рыцарем Ордена. Но я думал, что, повзрослев, ты забудешь об этом.

Он сделал паузу и, подмигнув, добавил:

— Или найдешь более привлекательное развлечение.

— Для меня это не развлечение, Марк, — холодно сказал молодой граф. — Я желаю посвятить себя служению Христу, а что может быть для этого лучше, как не посвящение в рыцари Ордена иоаннитов?

Корделия, наблюдавшая за Марком, почувствовала, что он готов ответить на слова брата в фривольном тоне, но вместо этого произнес с очаровательной улыбкой:

— Ты волен распоряжаться собственной судьбой, Дэвид. Полагаю, нам лучше расположиться поудобнее, и ты мне все расскажешь.

Его слова заставили девушку вспомнить об обязанностях хозяйки.

— Не пройти ли нам в салон? — спросила она. — Здесь слишком жарко. Слуги, вероятно, уже приготовили для нас освежающие напитки.

На столике в гостиной их ожидало легкое вино, разлитое в высокие хрустальные бокалы с выгравированным на них гербом Великобритании, а также печенье, фрукты и различные деликатесы, обычно подававшиеся в палаццо Сесса.

Они расселись на удобных, обитых шелком креслах, расставленных в огромном салоне, где вечерами леди Гамильтон устраивала свои представления, развлекая гостей и демонстрируя позы греческих богинь. Здесь же стояли клавикорды, на которых она играла, аккомпанируя неаполитанскому королю, с которым частенько исполняла дуэты, а также красовались несколько бесценных этрусских ваз из коллекции сэра Уильяма, рядом с которыми леди Эмма замирала в позах богинь, что производило на зрителей не меньшее впечатление, чем сами вазы.

Марк Стэнтон пристально смотрел на Корделию, и выражение его голубых глаз смущало ее.

— Расскажи, почему ты здесь… — начал Марк, но граф нетерпеливо его перебил.

— Правильно ли я понял из твоих слов, что ты прибыл сюда, чтобы переправить нас на Мальту? — спросил он.

— Я привел свой корабль в порт Неаполя, чтобы провести небольшой ремонт, — ответил Марк Стэнтон.

— Свой корабль?

— Я говорю так, поскольку являюсь капитаном корабля. Но в действительности корабль принадлежит одному из рыцарей Ордена.

— Корабль Ордена! — радостно воскликнул Дэвид. — Ты слышала, Корделия? У Марка есть корабль, на котором он может отвезти нас на Мальту! Как удачно все складывается!

Корделия вопросительно взглянула на кузена.

— Боюсь, тебе придется денек-другой подождать. При столкновении с турками мой корабль получил пробоину. Его надо отремонтировать, прежде чем можно будет плыть дальше.

— Твой корабль вступал в бой? — с интересом спросил Дэвид. — Что же случилось?

Капитан Марк Стэнтон улыбнулся.

— Да, представь. Мы захватили нескольких пленных и ценный груз.

Дэвид Ханстэнтон чуть не задохнулся от восторга.

— Еще один удар по неверным! — воскликнул он.