Она не договорила и снова прижалась к брату. Однако стоило тому чуть повести плечом, как Ноэса покорно отошла. Пусть он и младше неё, но профессор — самый старший мужчина в семье.

Человеческой девушкой, о которой упомянула Ноэса, была Мериам, выполнившая просьбу томившегося в застенках профессора.

За столом собрались вчетвером: со взрослыми завтракали дети. Сын у Ивара пока не родился, но он не отчаивался и планировал исправить положение.

Племянницы дичились Шардаша, жались к матери. Та их отчитывала и называла трусихами. Девочки напоминали зверьков — такие же тёмные блестящие глаза, настороженно сжатые губы, постоянно принюхивающиеся носы.

Но постепенно племянницы оттаяли, старшая даже решилась налить профессору чаю и, заодно, тщательно обнюхала.

— Действительно, дядя, — улыбнувшись, сказала она сестре. — Запах на мамин похож, только резче и крепче. Таким бабушкин дом пропах, помнишь, Мэлли? Ты ещё решила, будто это дед, а бабушка поправила, что дядя.

— Как тебе не стыдно! — взъярилась Ноэса, метнув на дочерей гневный взгляд. — Позорите перед главой семьи. И вашей, Сарита и Мэллони, тоже, потому как дядя из рода Шардашей, а, не в обиду тебе, Ивар, мы в клане выше положение занимаем.

Оборотница с гордостью произнесла последнюю фразу и покосилась на мужа. Тот пожал плечами, признавая её правоту. Сам он, впрочем, не признавал превосходства шурина, разве что ни разу ни с кем из других кланов не воевал.

Ноэса же продолжала бушевать, совестя Сариту как старшую:

— Я оборотниц или обычных детей рожала? Должны были сразу признать, а не щериться.

Девочка потупилась и, извиняясь, потёрлась щекой о щёку дяди. Тот в ответ ласково потрепал её по волосам и заступился за племянницу перед матерью:

— Ноэса, откуда им помнить, если в доме только мой запах? Да и маленькие ещё, нюансов не различают.

Оборотница фыркнула, но промолчала.

После завтрака, уже второго за сегодня для Шардаша, они отправились к месту убийства Эверенаса. Ивар остался в Ойгюсте — работать.

Проверив, работали ли в Империи пространственные коридоры, Шардаш на свой страх и риск открыл такой к месту преступления. Он сразу заметил отличия, ощутил, как странно завихрилось пространство, относя в сторону от намеченной точки. Профессор даже испугался, что их с сестрой сожмёт материя, но обошлось. Что-то вспыхнуло, треснуло, и через долгие томительные минуты ожидания коридор открылся вблизи какого-то города. Ноэса принюхалась и подтвердила, это Ашдар. Пространственные коридоры она открывать, увы, не умела, и в прошлый раз добиралась до города на четырёх лапах. Ноэса посетовала, что близко не подойти: мешала стража.

Шардаш кивнул и прикинул, насколько следовало изменить коэффициент разрыва, чтобы в следующий раз оказаться в нужном месте, а не где-то рядом. Погрешность в две мили — слишком много, когда счет времени идёт на часы и минуты.

Интересно, всё же, что так фонило и искажало координаты? То ли воздух, то ли какой-то мощный артефакт. Вряд ли Темнейший накрыл всё государство куполом чар, поэтому Шардаш склонялся ко второму варианту. Тем более, в Ашдаре часто бывал принц Эверенас. Профессор полагал, что искажения при переносе — метод защиты от покушений. Увы, принцу это не помогло.

Шардаш двигался осторожно, держа наготове волшебную палочку. Он ни на мгновение не забывал, где находился.

Ноэса тоже нервничала и постоянно принюхивалась.

Бредя по обочине дороги, Шардаш оценил многообразие населения Империи. К примеру, мимо пронёсся всадник-полукровка с явной примесью вампирьей крови, а в телеге трясся старый орк. Он предложил подвести профессора с сестрой, те не стали отказываться.

Потянулись предместья Ашдара, серые и унылые.