— Только если при жизни обладали сварливым характером.

Рыжий крылатый жеребец Магистра магии заржал, почуяв хозяина, и рванулся из рук конюха. Испугавшись, адептка с визгом поспешила спрятаться за спину графа Саамата. Тот, смеясь, убеждал Мериам успокоиться.

Спустившись, Магистр магии протянул руку, конь уткнулся храпом в ладонь и замер. Конюх, извинившись за нерасторопность, поспешил оседлать животное. А Мериам стояла и гадала, применил ли граф Саамат подчиняющее заклинание, или жеребец просто любил своего хозяина.

— Не приспособлено седло для двоих, но что-нибудь придумаем, — Магистр магии обернулся к адептке и задумался. — Высоты боитесь?

Мериам честно призналась, что не знает. Оказалось, не боится.

Граф Саамат поддерживал адептку левитацией, уберегая от синяков, которые она бы набила о луку седла.

Конь, мерно взмахивая крыльями, парил над крышами домов, нахально подрезая прочих участников воздушного движения. Кое-кто пробовал возмущаться, один даже воспользовался волшебной палочкой, но сам же и пострадал от отрикошетившего заклинания.

— Застоялся, — оправдывал поведение коня граф Саамат.

— Вы имеете право, — резонно заметила Мериам, разглядывая Наисию с высоты птичьего полёта.

Магистр магии не ответил, что-то шепнул жеребцу, и тот, фыркнув, начал снижаться. Ловко вписавшись в пространство между двумя печными трубами, он через мгновение коснулся копытами мостовой и сложил крылья. Ещё минута — и конь остановился перед гостиницей Мериам.

— Приятно было познакомиться, госпожа Ики, — граф Саамат спешился, снял с адептки заклинание и помог спуститься. — Удачной сессии и счастливого Новолетья!

Мериам поблагодарила, ответила встречными пожеланиями. И зарделась, когда Магистр магии поцеловал ей руку на глазах у всей улицы. Адептка сразу ощутила себя знатной дамой.

Обернувшись на пороге, Мериам увидела, как рыжий конь с седоком взмыли в небо. Внутренний голос, однако, велел не расслабляться. Как выяснилось, не напрасно.

Адептка рассчитывала немного отдохнуть и навестить деда, отбывавшего повинность за давний проступок в лаборатории Академии чародейства. Однако планам не суждено было сбыться: через час на пороге возник Савертин. И не просто так, а с букетом цветов в руках. Бледный, но невредимый, он попросил позволения войти.

Мериам не обрадовалась визитёру, но впустила, чтобы не томить в коридоре и не привлекать ненужное внимание других постояльцев.

Савертин тут же развёл бурную деятельность: сотворил из подручных материалов вазу, поставил в неё цветы и попросил Мериам переодеться.

— Зачем? — подняла брови адептка.

— Потому что замёрзнете. Идёмте на реку кататься.

Мериам возразила: «Мне некогда, как-нибудь в другой раз», но маг настаивал, мстительно припомнив, именно из-за неё он пострадал в «Белом клыке». Адептка попыталась отделаться благодарностями, воззвать к необходимости беречь своё здоровье, но Савертин не желал ничего слышать. Он заверил, что каждый преподаватель Академии чародейства умеет лечить себя.

— Господин, вы об оборотне забыли? — пустила в ход последнее средство Мериам, не зная, как иначе избавиться от назойливого поклонника. — Меня ведь из-за жениха…

— Нет у вас жениха, Мериам, — с улыбкой покачал головой Савертин. — А зовут меня Хлодий, а никакой не господин. Я понял, что вы общались с кем-то из враждебного тем рыжим клана. Предупреждая вопрос — нет, не боюсь. Так что от катания вам не отвертеться.

Адептка вздохнула, сказала, что встречается с оборотнем, и сделала паузу, дожидаясь реакции. Её не последовало.