Стоящий на часах стражник вышел было вперед, но, увидев несущегося прямо на него эмира, едва не лишился рассудка.

    – Где корабль? - крикнул эмир, на секунду замедлив ход.

    – Там, где и всегда, у причала... У дальнего причала! - рявкнул стражник, и мимо него один за другим пронеслись эмир, визирь, Яромир и Илья Муромец.

    – Илья, нас обгоняют! - крикнул Яромир. - Сейчас из-под носа лодку уведут!

    – Не уведут! - гаркнул Илья, наращивая темп, но перегнать до смерти перепуганного эмира друзьям все же не удалось. Через несколько минут они уже подбегали к подводному кораблю и видели, как правитель с визирем скрылись внутри. Муромец на секунду остановился, прислушиваясь. Шум вдали нарастал и приближался. Из люка показалась голова изобретателя. Он уставился на богатырей и махнул им рукой.

    – Порядок! - Илья подтолкнул Яромира вперед и запрыгнул в люк вслед за ним.

    – Там... там... - зачастил бледный как полотно изобретатель, но Муромец только отмахнулся. - Потом разберемся! Задраивай люк - и ходу!

    Бендер-бей бросился к люку. Муромец вынул из-за пазухи козленка и уселся за педали, а Яромир встал у руля, косясь на забившихся в угол правителей. Но откуда ему было знать, что это сам сиятельный эмир? Тем более что вместо сияния от него исходил жар, как от натопленной печки, а по лицу струился пот.

    – Ну что, оборванцы? - тихо сказал Яромир. - Сами залезли, сами виноваты! Сидите тихо и не вякайте, не то рыбам скормим!

    – Ре-во-люция! - по слогам произнес эмир и потерял сознание.

    Визирь оказался крепче. Он посмотрел на козленка, потом на витязей и, кажется, все понял.

    – Какое счастье видеть русских батыров и козленка-царевича, чудесным образом избавленного от гибели! - радостно доложил он. - Мы с великим эмиром специально решили вам помочь... - продолжил он, но Муромец его опередил.

    – Не отвлекать рулевого разговорами, а то заедем не туда!

    – Погружаемся! - крикнул изобретатель.

    – Даю полный ход! - весело ответил Муромец и нажал на педали. Через минуту стало слышно, как вода обтекает деревянный корпус лодки.

    Пламя свечи освещало неверным, дрожащим светом богатырей, работающих в поте лица, козленка, пристроившегося на половичке, изобретателя, склонившегося над каким-то прибором, и притихших кумарских властителей.

    27

    Царь Дормидонт молча сидел на лавке в углу и так же молча разглядывал своего верховного канцлера, словно это была какая-то незнакомая, но малопривлекательная вещь.

    – Ваше величество! - Канцлер вежливо поклонился и протянул государю свиток. - Вот это необходимо подписать!

    – Подписать?! - взорвался Дормидонт. - Опять подписать?! У меня уже руки болят от этих подписей!

    – Что там?

    – Пустяки, ваше величество! - Кощей ласково улыбнулся. - Нужно подписать приказ об аресте боярина Пушкина. Я думаю допросить боярина с пристрастием, а потом казнить, погрузив его в кипящее масло!

    – В масло? - саркастически произнес Дормидонт. - В кипящее? Ну-ну. А хоть какое масло?

    – Пушкин все-таки знатного рода, - по-деловому сообщил Кошей, - подсолнечное, стало быть, не годится. Конопляное - тем более. Мы думали насчет льняного, но остановились на оливковом. Аккурат на этот случай у меня припасено две бочки!

    – Оливковое масло?! - неожиданно взвизгнул царь. - Мне салат мажут кукурузным, а для Пушкина оливковое?! Ну и порядки у тебя, канцлер!

    – Ваше величество, - не смутившись, возразил Кощей, - я слышал, что в оливковом много холестерина, - оно вам противопоказано! Кстати, может, позвать доктора? Что-то вы побледнели.