|
Жизнь политика может в обмен на власть лишить человека многого – чувств, ожиданий, даже душевной цельности, – и без теплого участия близкой ему женщины человек может превратиться просто в пустую оболочку”. Он прогнал воспоминания о Милли Фридмэн с тем же чувством боязни, какое посещало его всегда… – Я тут как то вспоминал, – обратился он к жене, – как твой отец нас застукал. Ты то помнишь? – Конечно. Женщины всегда помнят такие вещи. Я думала, что как раз ты позабыл. Это случилось сорок два года назад у подножия холмов на Западе, в городе Медисин Хэт. Ему было двадцать два – дитя сиротского приюта, а теперь новоиспеченный адвокат без клиентуры и каких либо перспектив в обозримом будущем. Маргарет исполнилось восемнадцать. Она была старшей из семи дочерей аукциониста по продаже скота, который во всем, что не касалось его работы, был суровым, мрачным и необщительным человеком. По понятиям того времени, семья Маргарет была обеспеченной, особенно в сравнении с той нуждой, в которой оказался Хауден по завершении своего образования. Воскресным вечером, когда семья собиралась в церковь, им удалось каким то образом остаться вдвоем в небольшой гостиной, куда и забрел в поисках молитвенника отец Маргарет, застигнув не вполне одетую дочь в объятиях Хаудена; парочка потеряла голову в порыве стремительно нараставшей страсти. Отец не проронил ни слова, буркнув только “извините!”, но вечером, сидя во главе стола за семейным ужином, он вперил пристальный взгляд в Джеймса Хаудена и обратился к нему со следующим заявлением: – Молодой человек, – произнес он при заинтересованном внимании его пышнотелой и неизменно невозмутимой жены и дочерей, – в моем деле считается так: когда человек трогает вымя, это свидетельствует о чем то большем, нежели мимолетный интерес к корове. – Сэр, – ответил Джеймс Хауден с апломбом, не раз выручавшим его в последующие годы, – я бы хотел жениться на вашей старшей дочери! Аукционист звучно шлепнул по столешнице: – Заметано! – и продолжал с неожиданной для него словоохотливостью, оглядывая сидевших за ужином: – Одной меньше, благодарение Богу! Осталось шесть. Через несколько недель они поженились. Именно аукционист, которого теперь уже давно нет в живых, помог тогда на первых порах зятю сначала создать адвокатскую практику, а потом и заняться политической деятельностью. У них были дети, хотя сейчас он и Маргарет редко виделись с ними. Две дочери вышли замуж и жили в Англии. Последний из детей, Джеймс Макколлам Хауден младший, во главе группы нефтяников работал на Дальнем Востоке. Но сам факт, что у них есть дети, продолжал оказывать влияние на их жизнь, и это было очень важно. Огонь в камине начал угасать, и он подбросил в него березовое полено. Береста с потрескиванием завилась в кольцо и выстрелила языками пламени. Сидя рядом с Маргарет, он следил, как огонь побежал по всему полену. Маргарет тихо спросила: – О чем вы собираетесь говорить с президентом? – Завтра утром объявят. Будет сказано, что переговоры коснутся торговой и фискальной политики. – В самом деле? – Нет, – ответил он. – Тогда о чем? Он доверял Маргарет и прежде не раз рассказывал ей о делах государственных. У человека – у каждого человека – должен быть кто то, кому он мог бы открыться. – В основном об обороне. Назревает новый мировой кризис, и, прежде чем он разразится. Соединенные Штаты могут взять на себя множество дел, которыми мы до сих пор занимались самостоятельно. – В военной области? Премьер министр кивнул. |
