В следующее мгновение мы выскочили на открытое пространство, и как раз в этот момент мой факел потух. Тут же мы услышали ржание лошади.

— Доброго здоровья вам мерзавцы! — крикнул кто-то сверху. — Послезавтра вы окажетесь в аду!

Сказано было четко и ясно. Если бы я не знал, что нас собираются подкараулить, то подумал бы, что ослышался. Эти люди особым умом не отличались. Мой маленький хаджи был просто взбешен подобной выходкой. Он приложил руку ко рту и изо всех сил прокричал в темноту:

— Скачите к черту и пусть вас сожрет ваша бабушка! Вы убийцы, поджигатели, висельники!

Громкий смех был ему ответом. Малыш с недоумением обратился ко мне:

— Господин, разве я им невнятно сказал?

— Поэтому они тебя и высмеяли, как ты только что убедился.

— Это говорил не я, а мой гнев. Если бы говорил я сам, то был бы вежливее. Что нам сейчас делать?

— А ничего. Мы оказались в таком же положении, как и до нашего прибытия в Остромджу. Они свободны, и их больше на одного человека, чем раньше. Охота снова начинается, и кто знает, будут ли у нас другие благоприятные возможности.

— Ты прав, сиди! Этот коджабаши должен болтаться в петле!

— Он не только освободил их, но и вернул им лошадей.

— Ты полагаешь?

— Само собой. Ты же слышал — у них есть лошади. Они были для них приготовлены.

— Он будет это отрицать.

— Лошадь ему не поможет. У меня в сумке лежит рукав от его сюртука.

— А что ты сможешь с ним сделать?

— К сожалению, ничего.

— Тогда я возьму все в свои руки.

— Что ты собираешься делать? Давай без вольностей.

— Не волнуйся, сиди, все будет нормально. Нам стоит вернуться к хижине?

— Да. Может, там можно что-то спасти из огня.

Найти обратную дорогу, невзирая на темень, не представляло труда. Жилище Мубарека, видно, содержало много горючего материала, потому как языки пламени все еще плясали над обломками. Снизу уже подошли какие-то люди, привлеченные пожаром. Когда мы встали под деревьями, с другой стороны, где дорога кончалась, вышел коджабаши. Этот титул был для него, судьи и бургомистра, как нельзя кстати — «глава супругов». Когда этот «глава» увидел нас он поднял руку и закричал, указывая в нашу сторону:

— Ловите их, они поджигатели!

Эта наглость меня больше удивила, чем напугала. Человек был бесстыден до неприличия. Все присутствующие, слышавшие мои слова накануне вечером, конечно же, не пошевелили и пальцем, чтобы нас задержать.

— Вы что, оглохли?! Хватайте поджигателей!

Тут произошло нечто, чего не мог предусмотреть хитрый коджабаши. Халеф подошел к нему и спросил:

— Кто мы, дорогой?

— Поджигатели.

— Ты ошибаешься, коджабаши. Мы нечто иное. Мы дубильщики кожи. А чтобы доказать тебе это, мы сейчас спустим с тебя шкуру. Нет, не всю, на это у нас нет времени. Только часть, от крепости которой будет зависеть, будешь ли ты сидеть в ближайшие дни. Оско, Омар, сюда!

Обоим названным не надо было повторять дважды, они мигом подскочили к Халефу, по пути бросив на меня вопросительные взгляды. Но я изобразил полное безразличие. Они повалили оцепеневшего судью на землю. Он опомнился уже в горизонтальном положении и поднял страшный крик.

— Аллах, Аллах! Как вы смеете надругаться над божественным наместником в человеческом облике? Аллах покарает вас, падишах бросит в темницу, отрубит головы и тела вывесит в городах и деревнях!

— Заткнись! — рявкнул Халеф.