За рулем вальяжно расположился Мэтт.

– Мама мне не велит разговаривать с незнакомцами, – сказала я, откусив кусочек печенья.

У меня не было настроения вступать в конфронтацию с Тревором.

– Я не незнакомец, бэби. А ты не слишком ли взрослая для того, чтобы выпрашивать сласти на Хеллоуин, стучать в двери и грозить: «Откупись, а не то заколдую»?

– А ты не слишком ли взрослый, чтобы быть подтиркой для всего города?

Тревор вышел из машины и подошел ко мне. Выглядел он обалденно сексуально. Понятно почему. Ведь я считала сексуальными всех вампиров, даже ряженых.

– А кого ты должна изображать? – поинтересовался он.

– Кого‑кого!.. Разве не видно по придурочному прикиду?

Он пытался сохранять невозмутимость, но это явно давалось ему с трудом. Я была единственной девочкой в городе, с которой у него вышел облом и которую он никогда не получит. При этом я оставалась загадкой из‑за того, как одевалась и вела себя. И вот эта особа неожиданно оказалась перед ним, выряженная словно девушка его мечты.

– Значит, ты в одиночку бродишь по таким местам, – пробормотал он и бросил взгляд на особняк. – Ты ведь у нас нечестивая цыпочка, так?

Он опустил взгляд, и меня аж озноб пробрал – так шикарно он выглядел в своем плаще Дракулы.

Я промолчала.

– Бьюсь об заклад, ты никогда в жизни не целовала вампира, – сказал он, поблескивая в лунном свете пластиковыми клыками.

– Когда увидишь вампира, дай мне знать, – сказала я и собралась уходить.

Он схватил меня за руку.

– Оставь меня в покое, Тревор.

Он притянул меня к себе поближе.

– Знаешь, я никогда не целовал теннисистку, – пошутил он.

Я рассмеялась, настолько это было банально. Он поцеловал меня, и я позволила ему это сделать. Наверное, у меня еще кружилась голова после того, как я вертелась на лужайке.

Наконец он оторвался, чтобы перевести дух.

– Что ж, вот теперь ты поцеловал! – сказала я и отстранилась. – Хорошего понемножку, а то, похоже, Мэтт совсем тебя заждался.

– Мне даже конфетки не досталось, – заявил Тревор, запустил руку в мою корзинку и выудил «сникерс».

– Эй, это мое любимое! Возьми лучше арахисовый рогалик.

Но Тревор уже впился в батончик своими вампирскими зубами, каковые отвалились и упали на землю, измазанные шоколадом и карамелью. Я быстро потянулась к ним, но он перехватил мою руку. Сласти высыпались из корзинки и разлетелись по земле.

– Ты что наделал! – крикнула я.

Тревор подхватил пригоршню сластей и рассовал их по карманам джинсов. Мне оставалось лишь уныло созерцать свою добычу, разбросанную по лужайке. Уберечь удалось лишь несколько невзрачных печенюшек да раздавленный батончик «марса».

– Ну что, может, снова поцелуемся, – спросил он, когда большая часть результатов моих ночных трудов перекочевала в его карманы. – Не раздумала быть моей подружкой?

Он привлек было меня к себе, но вдруг отпустил и устремился к особняку.

– Сейчас я добуду настоящее угощение.

На сей раз я схватила его за руку. Кто знает, что сделает Тревор, когда доберется до двери.

– Ты уже соскучилась по мне? – спросил он, удивившись тому, что я не убежала.

– У них закончились сласти.

– Вот и проверим!

– У них не горит свет. Они легли спать.

– Это их разбудит.

Он извлек из‑под плаща аэрозольную баночку с краской.

– Им определенно нужно украсить фасад!

Тревор направился к особняку.

Я побежала за ним.