– Может быть они и понимают человеческую психологию, – задумчиво произнёс Джой Плоский Червяк, – тёмно‑каштановые волосы ёжиком стояли над его дружелюбным лицом, которое сразу же внушало доверие. Услышав, как тяжело вздохнула Стефания, он склонил голову в бок и улыбнулся, – А может быть, это происки Дьявола…

– У меня такое чувство, что все рушится, – задумчиво произнёс Мартин. – И всё же, мне следовало это предусмотреть.

– Никто не мог предусмотреть этого, – возразил ему Гарпал, – Ариэль не так уж и не права. Момы и мне начинают действовать на нервы.

Мартин нахмурился:

– Они делают то, что им и следует делать – готовят нас.

Стефания начала говорить, но её слова столкнулись со словами Чэма Акулы, юноши с лицом кофейного цвета и коротко подстриженными волосами. Он был не очень популярным Пэном. Во времена его руководства дети находились в постоянном напряжении и были глубоко несчастны. Это отложило свой отпечаток – Чэм стал очень молчалив. Он бросил взгляд на Стефанию, но та кивнула ему, приглашая продолжать, удивлённая, что он вообще заговорил.

– Допустим, они действительно хотят, чтобы мы были самостоятельными, – сказал Чэм, – Да, они дадут нам инструменты и использовать их мы будем сами, но ведь это значит, что мы будем разрабатывать собственную стратегию, со своей шкалой отсчёта… Согласитесь, нашим играм всегда недоставало осознания генеральной стратегии.

– Я помню, ты говорил это, когда был Пэном, – заметил Джой.

Чэм молча кивнул.

– Мне кажется, Чэм прав. Они не подпускают нас к генеральной стратегии по тем же причинам, по которым не хотят рассказывать о своих машинах… – Стефания сделала паузу, – Конечно, они могут сказать, что это Закон требует, чтобы мы выполнили грязную работу… Но почему же при этом отказываться от многочисленных потенциально возможных выгод? Я говорила с Ариэль. Тебе не удалось поколебать её, Мартин. Я знаю, что она многим не довольна.

– Ариэль – язва, – произнёс Мартин с несвойственной ему резкостью.

– Ты потерял слишком много времени, трахаясь то с Вильямом, то с Терезой, – с типичной для неё прямотой отрезала Стефания. – Очнись. Ариэль сказала мне, что ты решил проявить гордость: не хотят момы объяснять что‑то, и не надо… Возможно, ты и прав, но верно говорит Ариэль, не стоит быть таким самодовольным.

– Я не самодоволен, – возразил Мартин, – Я просто не знаю, что мы можем сделать в данной ситуации. Но я знаю, что борьба между собой или же борьба с момами не помогут.

– Они хотят, чтобы мы сами закончили Работу. Их обязанность – довести дело до конца, – сказал Джой.

– Тогда им следует побольше нам доверять, – проворчал Чэм. – Невежество ведёт к крушению надежд. – Он моргнул, увидев, что все с большим удивлением уставились на него, – Я же не каменный. И тоже думаю обо всём этом.

– Мартин, если от нас что‑то зависит, мы должны быть равными партнёрами, – Стефания, как всегда, очень чётко выражала свои мысли. – Необходимо проводить совещания детей и принимать решение голосованием. Если мы не сделаем этого, если мы не получем всей нужной информации, мы так и остановимся на тренировках.

Мартин закрыл глаза и глубоко взлохнул.

– Я … мы не можем настаивать на голосовании… У них наверняка есть причины поступать так, а не иначе.

– Может быть, – кивнул Чэм, – Но момы – роботы, они не могут быть очень внимательными. Они не понимают нас настолько, чтобы нам дать всё, что необходимо.