– Наш Дон держит в таком чехле костюм, – подхватила ее товарка. – Они ужасно удобные.

– Мистер, мистер! – К Барнаби подбежали двое мальчишек лет восьми девяти.

– Вам чего? – свирепо зыркнул на них Трой, и руки его дернулись.

– Мне бургер с луком и чипсы, – сказал мальчишка постарше, кивнув на передвижной опорный пункт, – а ему хот дог.

– Очень смешно! Вы почему не в школе?

– А у меня кость в ноге, – ответил малолетний деревенский остряк.

– Если не хочешь еще и неприятностей на свою задницу в придачу, лучше проваливай.

По меньшей мере дюжина автомобилей скопилась в дальнем конце Зеленого луга. Все взгляды были прикованы к дому, как будто шеи у зевак заклинило в одном положении. Трой смерил их холодным взглядом, и его кожаное пальто заскрипело еще яростнее, обтирая ботинки при ходьбе. Он наслаждался своей начальственной ролью в самом сердце драмы.

– Послушайте! – Барнаби, уже взявшегося за калитку коттеджа «Тревельян», остановила девушка с упакованным в серо буро малиновый комбинезон и посиневшим от холода сопливым младенцем на руках. – У них никого нет дома. Он преподает в каустонской школе, а Сью на занятии в детском саду.

– А вы не знаете, когда возвращается миссис Клэптон?

– Обычно около часа дня.

– Спасибо.

– А зачем они вам? – поинтересовался высокий, худой мужчина в свитере со снеговиком. На кончике носа у него повисла капля.

Не ответив, полицейские отвернулись, и Барнаби решительно двинулся дальше по обледенелому тротуару. Трой поспешно его догнал.

– Хотите зайти к Лиддиардам?

– Можно попробовать.

Ананасы Гришэм хауса пребывали в плачевном состоянии. Один лишился всех листьев, другой «подгнил» снизу. Колонны из песчаника тоже выглядели непрезентабельно, как и проржавевшие железные ворота высотой в пятнадцать футов.

Дом был уродливым нагромождением серых камней. Три этажа и маленькая круглая башенка, вскочившая на самом верху сбоку, точно бородавка. С нее дамокловыми мечами свисали сосульки. Оконные и дверные рамы, когда то белые, давно уже стали грязно серыми и облупились. Возможно, весной или летом, увитый ползучими растениями в цвету, с горшками пеларгонии на крыльце, этот дом мог выглядеть по своему привлекательным. Но сейчас, на вкус сержанта Троя, он смотрелся не приветливее замка Дракулы.

Барнаби, напротив, нашел чем восхититься. Его душу садовода радовали многочисленные деревья и кустарники по сторонам дорожки. Вариегатный остролист, украшенный фестончиками мокрой паутины, красные и блестящие, как сургуч, прутья свидины. Два цветущих куста химоманта, а под ними все густо засажено весенником зимующим и ирисом алжирским. Печально висели, источая медовый запах, кисти магонии, присутствовало и несколько видов скумпии. Он узнал жесткую, но очаровательную хебе сорта «Миссис Уиндер», ее узкие, эллиптической формы листья, отливающие пурпуром при скудном зимнем освещении. А это… неужели кизильник? Да ну, нет…

– Боже милостивый! Да это же Rothschildianus! Кизильник Ротшильда…

– Точно? – Трой подозрительно уставился на обильные россыпи кремово желтых круглых плодов размером с овечий помет.

– Какое сокровище! Exvuriensis у меня есть. Он, конечно, тоже красивый. Но это… Никакого сравнения.

– Ну да, куда уж там… – Трой просто голову сломал, пытаясь придумать умную реплику. Он ненавидел, когда от него ждали чего то умного. Память подала слабый сигнал. – Ротшильды? Это которые богачи, да, шеф? Миллионеры или что то вроде того?

– Они владеют удивительным садом в Гэмпшире. Эксбери гарденс. Там можно покупать растения.

Трой рассеянно кивнул.