Тиссе пришлось обернуться. Она пообещала, что смотреть будет только на затылок... ну некоторые обещания крайне сложно сдержать. Спину тана покрывали старые шрамы и свежие синяки темно-лилового, черного почти цвета. Густо. Плотно.

       Страшно.

       Как он вообще ходит-то?

       И не просто ходит, но упершись руками в борта, пытается вылезти из ванны.

       - Пожалуйста, потерпите, - Тисса положила руки на плечи и поняла, что удержать его просто не сумеет. - Скоро жар пройдет. Вы должны прогреться. А я - осмотреть вашу голову.

       Его трясло, то мелкой, то крупной дрожью, переходившей в судорогу. Но это - хороший признак. Мышцы отходят. Всегда больно, когда мышцы отходят. Их надо бы растереть... Тисса пытается, но это то же самое, что растирать камень.

       - Гавин, помоги, пожалуйста.

       Помогает. Сосредоточенно, не обращая внимания на шипение Их Сиятельства. И лучше бы кричал в самом-то деле...

       - Я добавлю горячей. Выдержите?

       Кивок.

       А пульс еще ускорился, но не настолько, чтобы бояться за сердце.

       - Ребенок...

       - Что?

       - Спасибо.

       - Не за что. Сейчас посидите, пожалуйста, смирно.

       Тиссе нужны таз, тряпка и ножницы, потому как она подозревала, что просто расчесать слипшиеся волосы не выйдет. И оказалась права. Все спеклось в черно-бурый ком, который не желал размокать. Их Сиятельство терпели молча. Лишь однажды попросили Гавина добавить горячей воды.

       Волосы вокруг рваной раны Тисса выстригала аккуратно, а когда достригла, тан - ну неймется ему! - оттолкнул руку и сам ощупал затылок.

       - Ты шить умеешь? - поинтересовался он.

       - Я пробовала... на овцах.

       К людям мама ее не допускала.

       - Хорошо. Представь, что я овца.

       - Скорее уж баран, - не удержалась Тисса и поспешно добавила, - овца - девочка, а вы...

       - Мальчик. Мальчик-баран. Примерно так себя и чувствую.

       В кофре, который принес Гавин, имелся набор игл разной формы и толщины, шелковые нити, ножи и даже струнная пила - ее Тисса только на картинках и видела.

       - Извини, но я буду ругаться.

       И тан сдержал слово.

       К счастью, рана была не такой и длинной, Тисса в пять стежков уложилась. Страшнее всего было прокалывать кожу в первый раз. И она все медлила, уговаривая себя, что это все равно надо сделать, даже если будет больно. А больно будет, потому что Тисса не умеет шить и руки у нее трясутся.

       Но отступать было некуда. Второй стежок дался легче. А на третьем тан сказал что-то такое, отчего Тисса едва иглу не выронила... и перестала его слушать.

       - Все, - объявила она, отрезая нить. - И вам пора выбираться из воды.

       - Сейчас, - он опять сунул пальцы в волосы, точно проверяя, хорошо ли сделана работа. - Ребенок, глянь пожалуйста, что у меня за ухом. Жжется...

       Он наклонился, чтобы Тиссе было лучше видно.