Беспокоиться? Какая проблема? Ах да. Она чуть не забыла. Ее младшая сестренка. Джордан знала, что Блисс носит в себе Посетителя. Джордан пыталась убить ее.

Упражнение завершилось. Она знала, кто она такая, где она находится и что с ней произошло. Она – Блисс Ллевеллин, она в Хэмптонсе, и она носит в своем теле душу Люцифера.

Такова ее история.

Завтра ей придется вспоминать все это заново.

РАССЛЕДОВАНИЕ

Убийца Лоуренса. Убийца своего деда. Нет, инквизитор не выступал с таким заявлением – это было бы слишком грубо. Но намеков он отпустил достаточно. Посеял столько сомнений в рассказанной Шайлер истории, что с тем же успехом мог выжечь слово «убийца» у нее на лбу.

Шайлер не понимала, что на нее надвигается. Она до сих пор не пришла в себя после утраты и совершенно позабыла, что ей придется оправдываться перед Советом. Шайлер рассказала им о произошедшем, стараясь не упустить ничего; ей даже в голову не пришло, что они могут ей не поверить.

– Мисс ван Ален, позвольте, я еще раз пройдусь по вашим показаниям. Согласно вашим воспоминаниям о событиях на Корковадо, юноше придали вид самого Люцифера. Ваш дедушка приказал вам убить этого Люцифера, но вы промахнулись. Тогда Лоуренс нанес роковой удар, убив по ошибке невинного, и тем самым отворил тюрьму Левиафана и выпустил демона на волю. Демон убил его. Я все верно говорю?

– Да, – тихо отозвалась Шайлер.

Инквизитор на миг отвлекся, сверяясь со своими записями. Шайлер однажды встречалась с ним, когда дедушка принимал дома нескольких членов Совета. Инквизитора звали Джосайя Арчибальд; он уже давным-давно ушел в отставку, выйдя из Совета. Они с дедушкой вместе учились в Дачезне. Но если Джосайя и сочувствовал Шайлер, он хорошо это скрывал.

– Он находился прямо перед вами, этот юноша – верно? – Спросил инквизитор, подняв голову.

– Да.

– И вы сказали, что у вас в руках был меч вашей матери.

– Да.

Инквизитор фыркнул и обвел присутствующих старейшин многозначительным взглядом. Те подались вперед либо заерзали на своих местах.

Единственным выжившим членом действовавшего состава Совета был сидевший позади Форсайт Ллевеллин; голова у него была перевязана, а заплывший левый глаз не открывался. Прочие, подобно инквизитору, были заслуженными членами в отставке. Они сидели полукругом, напоминая компанию съежившихся эльфов. Их осталось немного: за стариком Эйбом Томпкинсом съездили в его летний дом на Блок-Айленде; Минерва Морган, одна из самых давних друзей Корделии и бывшая председательница Нью-Йоркского садового общества, сидела неподвижно, словно горгулья, в своем костюме букле; Амброуз Барлоу выглядел так, словно вот-вот заснет.

– Меч Габриэллы исчез много лет назад, – сказал инквизитор. – И вы утверждаете, что ваша мать внезапно возникла перед вами, неизвестно откуда взявшись, и вручила его вам. Вот просто так появилась и вручила. А потом исчезла. По-видимому, вернулась к себе в постель.

Голос его сочился сарказмом.

Шайлер неловко поерзала. Это казалось невероятным и поразительным – и нереальным. Но это было. Все было точно так, как она описала.

– Да... Я не знаю, как это могло случиться, но да...

Тон инквизитора стал снисходительным.

– Сделайте милость, сообщите нам, где этот меч сейчас?

– Я не знаю.

Она и вправду этого не знала. В том хаосе, что воцарился впоследствии, меч, похоже, просто исчез, вместе с Левиафаном, и она так им и сказала.

– Что вам известно о мече Габриэллы? – Вопросил инквизитор.

– Ничего. Я даже не знала, что у нее есть меч.

– Это истинный меч. В нем заключена особая сила. Он был выкован так, чтобы всегда поражать свою цель, – буркнул инквизитор таким тоном, словно незнание Шайлер свидетельствовало о ее виновности.