Он показал на Ювел, и во взгляде его сквозила опаска. Аластер ответил:

– Я – Аластер, герцог Хамерфел, а это – моя собака Ювел.

– Я не знаю, что значит – «собака», – произнес маленький человечек. – Она – существо, которое называется собака? Почему она не говорит?

– Потому что не может, это не заложено в ней от природы, – ответил Аластер. Он не стал пускаться в пространные объяснения насчет того, что такое домашнее животное, поскольку человечку это понятие было частично знакомо, ибо тот сказал:

– Да, я вижу. Она похожа на моего ручного сверчка, и она думает, что ее хозяину угрожает опасность. Скажи ей, если она тебя понимает, что вам обоим ничто не грозит.

– Все в порядке, девочка, – произнес Аластер, хотя сам далеко не был в этом уверен. Ювел еще немного поскулила и отошла в сторону. Тогда Аластер набрался храбрости и спросил:

– А ты кто такой?

– Я – Адастор‑Лескин из Гнезда Широна. А что есть это? – произнес он и с искренним любопытством указал на лошадь Аластера. У Аластера не было полной уверенности, не собирается ли человечек его ограбить, но он, как мог, объяснил, что такое «лошадь», доставив лилипуту исключительное удовольствие.

– Как много новых вещей я сегодня видел! Теперь мне будет завидовать весь мой клан! Однако остается еще вопрос с ловушкой, которую ты сломал. Как ты собираешься ее восстановить?

Аластер решил отдаться на милость судьбы, втянувшей его в это странное приключение.

– Я не могу ее починить, – ответил он, – потому что у меня нет необходимых инструментов, и я не знаю, как ее устанавливать.

– Об этом я и не прошу, – сказал коротышка. – Сделай то, что я попросил бы у моего соплеменника, по невниманию своему пересекшего мою дорогу, – расскажи мне твою самую интересную загадку.

– Но не под дождем же загадки рассказывать!

– Ах да, – спохватился незнакомец, – я слыхал, что холод и дождь даже летом не по нраву вашему племени. Тогда пойдем укроемся в моем Гнезде.

С этими словами он опустил ногу на нижнюю ступеньку лестницы из колышков, вбитых в толстый ствол дерева.

– Ты сможешь идти за мной? – спросил он.

Аластер колебался: его ждали неотложные дела, но было бы невежливо уйти, не предоставив Адастору‑Лескину и его соплеменникам компенсацию. Он полез вверх, не слишком доверяя лестнице и не испытывая большого удовольствия от открывающегося его взору вида бескрайнего лесного моря внизу, но решил не показывать страх перед человечком, который, казалось, был рожден, чтобы лазить по деревьям.

«Наверное, так оно и есть», – подумал Аластер.

Миновав ряд похожих друг на друга этажей, они перешли на более широкую, хорошо сколоченную лестницу, которая уходила в крону дерева. По ней они добрались наконец до большого дупла, вошли в него и оказались в темной, довольно просторной комнате. Там стояло несколько грубых приземистых лежаков с вязаными покрывалами. Маленький человечек присел на один из них, а Аластер на другой, такой же. Сиденье оказалось мягким и хрустело при движениях, судя по витавшему в воздухе сладкому аромату, оно было набито сеном. Адастор потянулся и, достав длинную железную палку, развел с ее помощью огонь, так что теперь в комнате стало достаточно света, чтобы Аластер мог оглядеться.

– А теперь, – сказал человечек тоном, не допускающим возражений, – давай загадку. Когда мы рассядемся ночью вокруг огня и будем играть в загадки, я загадаю моим людям новую!

Аластер, в голове которого сейчас было абсолютно пусто, смог лишь спросить:

– Какую загадку ты хочешь? Я не знаю, какие загадки годятся для вашей игры.