– И надеюсь, посадите.

– Разумеется, – подтвердил Помас. – Без вопросов. Хотя ему уже хуже, чем в камере, – усмехнулся он. – Гораздо хуже.

– Угу, – подтвердил офицер Шварц. – Кто‑то над ним по‑настоящему хорошо поработал, прежде чем сюда подкинуть. Парень чуть ли не с радостью пошел под арест.

После их ухода Алисия с Реймондом отправились в подсобку осматривать подарки. Кроме слегка помятой бумаги, нескольких прорванных углов, почти все в том же состоянии, что и до кражи. Она велела Реймонду найти слесаря – плевать на воскресенье, – чтобы намертво заблокировал дверь, пусть даже на засов.

Потом ушла к себе в кабинет, прихлебывая уже чуть теплый кофе, размышляя о неприметном мужчине по имени Джек – «просто Джек» – Нидермейер.

В пятницу днем он сказал: «Посмотрим, что можно сделать». Через тридцать шесть часов подарки вернулись, вор в тюрьме.

Тот, кто на такое способен, возможно, решит для нее и другую проблему.

Алисия отыскала в директории компьютера номер и принялась набирать.

3

Джек с усмешкой потянулся к телефону. Только одна персона могла позвонить нынче утром, поэтому он взял трубку, не дожидаясь автоответчика.

– Джек, ты просто великолепен! – воскликнула Джиа. – Поистине великолепен.

– По‑моему, ты выглядишь тоже неплохо.

– Нет, серьезно. Мне звонила сейчас доктор Клейтон, говорит, игрушки нашлись.

– Правда? Видно, на поиски бросили лучшие силы Нью‑Йорка. Как только взялись за дело...

– Ну ладно, – хмыкнула она, в тоне так и слышалась дьявольская усмешка. – А ты тут вообще ни при чем.

– Абсолютно. Раз ты не одобряешь, воздерживаюсь.

– Хорошо. Так держать. Доктор Клейтон говорит, насколько ей известно, вернулись все до единой игрушки, вор сидит в камере. Не знаю, как это тебе удалось...

– Отправил Санте сообщение по электронной почте, дальше его забота.

– Ну, может быть, Санта займется еще кое‑чем. Доктор Клейтон спрашивала у меня твой номер.

Джек замер.

– Ты дала?

– Ничего не дала. Говорю, на память не знаю, найду – перезвоню.

Джек расслабился:

– Молодец, Джиа. Прекрасный ответ. Не догадываешься, чего ей нужно?

– Какое‑то личное дело. Она подробно не рассказывает, а я не расспрашиваю.

– Ладно. Записывай. – Он отбарабанил номер с Десятой авеню. – Скажи, пусть оставит сообщение на платном автоответчике. Объясни, что сама по нему со мной связываешься.

– Хорошо. Планы на сегодня не изменились?

– Нет, конечно. В Вестчестере, да?

– Не‑е‑ет, – протянула она. – Лучше к Шварцу.

– Потом обсудим. Встречаемся в полдень.

4

– О господи! – охнула Джиа. – Это еще что такое?

– Всего лишь небольшой синячок.

Джек взглянул на крупное багровое пятно на левой груди. Проклятье. Надеялся, что она не заметит, а тут, занимаясь любовью в дневном теплом свете, совсем позабыл.

После обеда забросили Вики в художественную школу. Она проводила почти все воскресные дни, обучаясь основам рисунка, живописи и скульптуры, унаследовав склонность, по мнению Джека, от матери‑художницы. Вики любит школу, а он наслаждается возможностью проводить воскресенья наедине с Джиа.

Отделавшись от Вики, обычно немедленно мчались к нему на квартиру. Часто не сделав даже десяти шагов от дверей, срывали друг с друга одежду, сваливались на любую горизонтальную плоскость.