У нее горло перехватило при воспоминании о вернувшихся вчера игрушках. Она обеими руками стиснула его ладонь:

– Даже не знаю, как вас благодарить. Как даже для начала отблагодарить за найденные подарки.

– Не надо никакой благодарности. Меня наняли на работу, я ее сделал.

Алисия почему‑то засомневалась. Несмотря на сухой, сдержанный тон, она в пятницу видела его глаза, знала, как он расправился с вором. Станет разыгрывать столь рискованное и трудоемкое представление человек, просто «нанятый на работу»?

Он предложил кофе, она отказалась. Хулио долил белую потрескавшуюся кружку Джека, оставив их наедине.

– Все цело? – поинтересовался Джек, потягивая черный кофе.

Она опять обратила внимание на длинные ногти на больших пальцах. Может, потом можно будет спросить, почему он их не стрижет так же коротко, как остальные.

– Да, насколько можно судить. Персонал буквально обалдел от радости. Говорят, рождественское чудо. В газетах то же самое пишут.

– Видел. Ладно. Дело считаем закрытым. Кстати, как там стриженый малыш? Тот, которого стошнило после нашей встречи.

– Гектор? – переспросила она, удивляясь, что он помнит. – Да не очень‑то хорошо.

– Ох, нет! Неужели что‑то серьезное?

Как ни странно, в самом деле встревожился. Искренне.

– Последний рентгеновский снимок грудной клетки показывает пневмонию.

Инфильтраты в легких складываются в типичную картину пневмоцистоза, посевы свидетельствуют о присутствии болезнетворного микроорганизма. Не великий сюрприз. Pneumocystis carinii любит больных СПИДом.

Алисия начала с внутривенных вливаний бактрима. Его предписано принимать орально для профилактики, но далеко не все приемные родители считают необходимым ежедневно давать лекарство здоровым с виду детям.

– Он поправится?

– Обычно лечение, которое ему назначено, помогает.

Обычно.

– Чем я ему могу помочь? Прислать воздушный шарик, плюшевого мишку, еще чего‑нибудь?

Хорошо бы маму, папу, а лучше всего – новую иммунную систему, подумала Алисия, но просто кивнула:

– Было бы замечательно. У него ничего нет. Наверняка всему будет рад.

– Ничего нет, – повторил Джек, качая головой, мрачно уставившись в чашку с кофе.

А когда поднял на нее глаза, стало ясно, что он силится найти слова, чтобы что‑то сказать о безрадостной жизни, которую пытается себе представить.

Не старайся. Не выйдет.

– Я вас понимаю, – сказала она.

Он кивнул. И вздохнул.

– Хотите обсудить какое‑то личное дело?

Да, мысленно подтвердила она. Перейдем к делу, которое ты можешь уладить.

– Во‑первых, зовите меня Алисия. Только, прежде чем браться за дело, хочу спросить насчет мертвых растений в окне. Зачем они нужны?

Джек взглянул на окно. Неживые растения сидят там так давно, что он уже их перестал замечать.

– Для Хулио это тотемы. Отгоняют злых духов.

– Шутите? Каких злых духов?

– Тех, что заказывают тонкие вина вроде шардоне.

Алисия криво усмехнулась:

– А, понятно. Бар для мачо... в воздухе густо пахнет тестостероном.

– Я за Хулио не отвечаю, – пожал Джек плечами. – Он предпочитает публику определенного сорта, других старается отвадить. Иногда получается ровно наоборот. Растения привлекают нежелательных клиентов, придавая в их глазах заведению подлинную «оригинальность», что бы это ни значило. Ну, так что там у вас?

Она вздохнула, чувствуя нарастающее напряжение. Вот мы и дошли до сути.

– История долгая, сложная, не стану вам докучать всеми подробностями. В двух словах: два месяца назад некий Рональд Клейтон погиб в авиакатастрофе и оставил мне, черт возьми, все до последнего.