Его улыбка не встретила ответной улыбки. Он вытер пот со лба и тревожно взглянул на нее. Она ничего не говорила, и ему пришлось с отчаянием идти вперед, холодный страх сжимал его сердце.

– Ну, Кэт, ведь это так похоже на меня – придумать какой-нибудь план, чтобы потешиться на землях старого раджи, не правда ли? Похоже, чтобы человек, обладающий приисками, дающими ему две тысячи долларов в месяц, затеял игру в здешней пустынной стране, чтобы добыть несколько тысяч рупий у доверчивого индусского государя? – Он высказал это внезапно придуманное объяснение своего поведения с поразительно развязным видом, вызванным полным отчаянием.

– Какие прииски? – спросила она сухими губами.

– Конечно, «Глубокий рудник». Вы слышали, что я говорил о нем?

– Да, но не знала…

– Что они так хорошо идут? Хотите видеть отчет?

– Нет, – ответила она, – нет. Но ведь тогда… тогда, Ник, вы…

– Богатый человек! Да, довольно-таки богатый, если дело пойдет так. Полагаю, слишком богатый для мелкого мошенничества.

Он шутил, но ставил на карту свою жизнь.

Под влиянием безумного страха его чувства стали вдвое острее. Его передернуло при слове «мошенничество». Потом сердце у него остановилось. Ужасное, ясное ощущение охватило его, и он понял, что погиб.

Если ей ненавистно это, то что же она скажет про другое? Это успешное приключение казалось ему невинным, даже веселым, но как оно покажется ей? Он почувствовал себя совсем плохо.

Кэт или Наулака? Нужно выбирать. Наулака или Кэт?

– Вы относитесь к этому так легко, – заговорила она. – Было бы честнее, если бы вы не позволили себе этого, Ник. Ах, – продолжала она, кладя руку на его руку в безмолвной мольбе о прощении за то, что могла, хотя бы на минуту, усомниться в нем, – я знаю вас, Ник! Вы любите выдавать хорошие побуждения за дурные, вы любите представляться дурным! Но есть ли другой такой честный человек? О, Ник, я знала, что вы должны быть правдивым. Если бы этого не было, на свете не осталось бы ничего хорошего.

Он обнял молодую девушку.

– Правда, моя девочка? – спросил он, смотря сверху вниз на нее. – Значит, все должно быть как следует, чего бы это ни стоило.

Он глубоко вздохнул, наклонился и поцеловал ее.

– Нет ли у вас ящика? – спросил он после долгого молчания.

– Все равно какой ящик? – изумленно спросила Кэт.

– Нет, должен бы быть прекраснейший ящик на свете, но, я думаю, пригодится один из больших ящиков из-под винограда. Не каждый день приходится посылать подарки царствующей особе.

Кэт подала ему большой деревянный ящик, в котором был прислан длинный зеленый виноград из Кабула. На дне его лежала испачканная вата.

– Это продавали на днях у наших дверей, – сказала она. – Достаточно ли он велик?

Тарвин отвернулся, ничего не ответив, высыпал на вату что-то стукнувшее, как камешки, и глубоко вздохнул. Топаз был в этом ящике. Из соседней комнаты послышался голос магараджа Кунвара.

– Тарвин-сахиб, Кэт, мы съели все фрукты и хотим делать что-нибудь другое.