– Вы услышали что-нибудь приятное? – сказала она. – Не войдете ли вы в дом?

– Ну, самое приятное, или, по крайней мере, близкое к самому приятному, не знаю точно, – улыбаясь, ответил он, входя вслед за миссис Эстес в знакомую гостиную. – Мне хотелось бы все рассказать вам, миссис Эстес. Мне страшно хотелось бы рассказать кому-нибудь. Но эта история не годится для здешней местности. – Он огляделся вокруг. – Я нанял бы герольда и несколько музыкальных инструментов и огласил бы ее, если бы мог поступить по-своему; и мы справили бы нечто вроде Четвертого июля и устроили бы фейерверк, а я с наслаждением прочел бы декларацию независимости туземцам. Но это не годится. Однако есть одна история, которую мне хочется рассказать вам, – прибавил он. Внезапная мысль пришла ему в голову. – Вы знаете, почему я так часто бываю здесь, миссис Эстес, не правда ли? Я хочу сказать помимо того, что вы так добры ко мне и что я люблю всех вас и мы всегда так хорошо проводим время вместе?.. Вы знаете, не правда ли?

Миссис Эстес улыбнулась.

– Полагаю, что знаю, – сказала она.

– Хорошо… Отлично! Отлично! Я так и думал, что вы знаете. Надеюсь, что вы мне друг.

– Если вы думаете, что я желаю вам всего хорошего, то это верно. Но вы можете понять, что я чувствую себя ответственной за мисс Шерифф. Я подумывала иногда, что следовало бы дать знать ее матери.

– О, ее мать знает! Она все знает. Можно, пожалуй, сказать, что ей это нравится. Затруднение совсем не в этом, миссис Эстес.

– Да. Она странная девушка, очень сильная, очень кроткая. Я горячо полюбила ее. Мужество у нее удивительное. Но ради нее мне хотелось бы, чтобы она отказалась от всего этого. Ей лучше бы выйти замуж, – задумчиво проговорила она.

Тарвин с восхищением взглянул на нее.

– Как вы умны, миссис Эстес. Как вы умны! – пробормотал он. – Я говорил ей это дюжину раз. И не думаете ли вы, что ей лучше было бы выйти замуж сразу, не теряя времени?

Его собеседница взглянула на него, чтобы видеть, серьезно ли он говорит. Тарвин несколько смущал ее.

– Я думаю, будет умнее, если вы предоставите событиям идти своим чередом, – ответила она после минутного молчания. – Я наблюдала за ее работой, надеясь, что она достигнет успеха там, где потерпели неудачу все остальные. Но в глубине своего сердца я знаю, что это не удастся ей. Слишком многое против нее. Она борется против тысячелетних традиций, воспитания и привычек. Раньше или позже они одержат верх над нею, и тогда она должна будет сдаться, несмотря на все свое мужество. Последнее время я стала думать, что неприятности начнутся скоро. В больнице много недовольных. Люсьен слышал рассказы, которые тревожат меня.

– Тревожат! Еще бы. Это самая худшая сторона дела. Она не только не хочет прийти ко мне, – это вы можете понять, миссис Эстес, – но она еще подвергает свою голову всякого рода опасностям. Мне некогда ждать, пока она убедится в этом. Мне некогда ждать, пока она сама поймет, что настоящий момент наилучший для ее свадьбы с Никласом Тарвином. Мне нужно уехать из Ратора. Вот в чем дело, миссис Эстес. Не спрашивайте почему. Это необходимо. И я должен взять Кэт с собою. Помогите мне, если любите ее.

На эту мольбу миссис Эстес дала самый чудесный ответ, какой только могла дать, сказав, что пойдет к Кэт и скажет, что он желает ее видеть.