– Гепард вызывает Гиену-один, - произнес Керк.

    – Здесь Гиена, - откликнулся Росетти и со вкусом причмокнул: - Падали-то сколько!

    – Пострелять еще хочешь?

    – Не откажусь. В кого?

    – У тебя на фланге люди Кабиле. Дай пару очередей - пусть стоят и ждут, и не суются к шоссе.

    – Вот это правильно, - согласился Росетти, - это я одобряю! Что за демарш в зоне ответственности моей роты? Пусть стоят и ждут, черные задницы, пока не дадим разрешения. А может, перебить их к дьяволу?

    – Нельзя, - сказал Керк и с сожалением добавил: - Не было такого приказа ни от Пумы, ни от Ягуара.

    Затем он вылез из окопа, связался с лейтенантом Свенсоном, велел представить рапорт о потерях и выслать пару групп на поле: технику взорвать, раненых и прочих пленных переместить к дороге.

    Справа, с позиций Росетти, отрывисто рявкнул пулемет. Бойцы Альянса остановились в замешательстве, потом над их колонной взлетела белая тряпка - то ли полотенце, то ли оторванный в спешке рукав рубахи. Вперед вышел рослый темнокожий офицер, опустил на землю оружие, снял с пояса кобуру, продемонстрировал пустые руки и торопливо направился к Керку.

    – Пропустить или яйца отстрелить? - спросила рация голосом Росетти.

    – Пропустить. - Капитан повернулся к Зейделю и вымолвил: - Видишь того долговязого типа? Держи его на мушке, Генрих. Сделаю так, стреляй. - Он щелкнул пальцами, передвинул на бок автомат и зашагал навстречу представителю Альянса.

    Они сошлись у разбитого джипа и живописной груды трупов: водитель, трое покойных рядовых и пулеметчик в чине капрала. Рослый небрежно взял под козырек, Керк ответил с еще большей небрежностью.

    – Бонго Мюлель [7] , подполковник вооруженных сил Альянса.

    – Капитан Керк, Легион.

    – Вы не допускаете моих людей к пленникам?

    – Допускаю. Они ваши. Отправьте несколько групп, а с ними - санитаров, пусть окажут помощь раненым. - Капитан сделал паузу, потом добавил: - Надеюсь, никаких политических счетов и репрессий? Вы будете обращаться с пленными в соответствии с Женевской конвенцией?

    – В полном соответствии, - осклабился подполковник Мюлель. По контрасту с темной кожей зубы его казались ослепительно белыми. - В полном соответствии, капитан, - повторил он. - Точно так же, как поступили бы они в печальных для нас обстоятельствах.

    Щека Керка дернулась. Он собирался что-то сказать, но тут за его спиною грохнул взрыв.

    Глаза Мюлеля округлились.

    – Вы взрываете технику? Зачем? Это же наши трофеи!

    – Пленные ваши, трофеи мои, - мстительно уточнил капитан. - А я люблю фейерверки.

    – Очень недружественное поведение! Мы - демократический фронт, и можем рассчитывать, что вся общественность Европы, все либеральные силы…

    – Здесь не Европа, и я не политик, а легионер, - оборвал его Керк. - Всего хорошего, мсье подполковник.

    Бонго Мюлель окинул его свирепым взглядом, стиснул челюсти и, сделав поворот через левое плечо, скорым шагом направился к своей команде. Глядя в задумчивости на широкую спину подполковника, капитан Керк щелкнул пару раз затвором автомата, потом плюнул и пробормотал:

    – Повесить бы тебя на банане вместе с папашей Мобуту, а заодно и наших стервецов… Демократы хреновы!

    ***

    Спустя двенадцать дней капитан Керк стоял в просторном и прохладном кабинете, где на стенах висели портрет генерала де Голля, гравюры с изображением спаги [8] , сцепившихся в схватке с арабскими всадниками, и голова вилорогой антилопы.