|
Нечто, что не делал ни один проводник до меня. Я должна буду удерживать портал открытым сама – силой мысли и зова. Удерживать его якобы для Нейла, а через него будут проходить десятки солдат. Оказывается, впервые я открыла портал тогда, когда тонула при первом переходе. Ни Нейл, ни кто-либо другой еще не понимали, что это я и создаю порталы. Конечно, чуть позже он понял это самым первым и никому не сказал. Оказывается, я создаю для него тысячи лазеек и веду за собой. Мы пробовали несколько раз, и с каждым разом время увеличивалось. Мне удавалось держать портал открытым до пятнадцати минут в любых невыносимых условиях. В лаборатории высчитали, для какого количества солдат этого достаточно. Мы надеялись, что я смогу продержаться и дольше. То есть весь смысл в том, что я буду звать Нейла, а он не должен реагировать на зов и мы вдвоем удерживаем этот своеобразный тоннель для перемещения воинов. Я удерживаю, пока у меня есть силы звать его и пока жива.
Нейл вдруг повернулся к Марису: – Проверь еще раз ее показатели! Насколько ты уверен, что она готова к такой нагрузке? Марис, новый врач, заменяющий Клэр, ткнул пальцем в экран планшета и протянул его Нейлу: – На восемьдесят процентов. Как я и говорил вам, но это ее наилучшая форма с момента, когда она вернулась. – Каков риск? В процентном соотношении? – Что она не выдержит? Процентов тридцать максимум. Но я не думаю… – Я не спрашивал, что ты думаешь. Мне нужны цифры. – Цифры идеальны, вы сами видите. Лучших результатов ей не достичь в ближайшие месяцы. Марис подошел ко мне, проверил браслет, замеряющий пульс и давление. Потрогал датчик слева, под одеждой, прямо над сердцем. Я заметила краем глаза, как напрягся Нейл, одно неверное движение, и этот доктор, который выглядел бесстрастным роботом, упадет замертво к моим ногам. Я усмехнулась – мой ревнивый зверь. Собственник до мозга костей. Иногда мне казалось, он ревнует меня даже к воздуху, и я с ума сходила от понимания, что вот этот страшный монстр, при виде которого все живое замирало, любит меня настолько, что готов убить каждого, кто не так на меня посмотрит. Только мы с ним знали, скольким удалось избежать смерти лишь потому, что я в этот момент успевала взять Нейла за руку или умолять в немом диалоге пощадить беднягу. «Не надо. Пожалуйста. Ради меня». «Но только на этот раз», – соглашался он. «Только на этот раз… Боже! Он просто посмотрел… он всего лишь улыбнулся!» «Не надо смотреть! Не надо улыбаться моей женщине!» «Собственник! Деспот! Тиран!» «Дааааа! Моя!» – и я слышу его рычание у себя в голове, и это протяжное «дааа», от которого вспыхивают щеки. «Твоя. Любимый собственник. Любимый деспот. Любимый тиран». Тихо засмеяться, увидев, как он злится, потому что уступил мне, и в тот же момент, как ему нравится моё «любимый». Хищник, который закрыл глаза в наслаждении от ласки, но не перестал быть смертельно опасным ни на секунду. – Расскажи ей, что она будет чувствовать при увеличении нагрузки. При каких симптомах она должна немедленно вернуться и прекратить переход. Марис бросил взгляд на Нейла, потом на меня. Я знала, о чем он думает. О том, что такое ничтожество, как я, должно заботить Нейла Мортифера в последнюю очередь, особенно когда на кону судьба всего Континента. Марис записал показатели пульса. Потом поднес круглую ярко-синюю пластину с электронным циферблатом к моей груди, и на ней запищал отсчет ударов в минуту. – Она почувствует вначале головокружение, потом нехватку кислорода. У нее начнутся кратковременные провалы в темноту. Нарушение зрения и координации движений, слух ухудшится. |
