— Так опечатан подвал-то. Мандат есть у вас или как?

— Есть, — сказал Женька. — Все путем, — и протянул деду бутылку.

— В добрый час, — ответил дед Витя. — Я с вами не пойду. Теперь недосуг. Ты сам все обскажи. А сухой корочки хлеба нет ли?

Женька взял дедов фонарь, засветил его и повел свою конвойную команду к двери в подвал. И здесь он сделал первый за все время верный ход:

— Я первый войду.

— Ты средний войдешь, — поправил его худой. — Открывай.

Женька отодвинул засов, сорвав пломбу, и, чтобы не выдать своей задумки, вынул его совсем и поставил в угол.

Худой взял у него фонарь и осторожно вошел в дверь, ступил на первую ступеньку лестницы. В ту же секунду Женька сделал шаг в сторону, схватил за ворот ушастого и, отступив назад, изо всех сил ударил его ногой в поясницу. Тот влетел внутрь, натолкнулся на худого, и было слышно, как они загремели вниз по лестнице и зазвенел разбитый фонарь.

Женька захлопнул дверь, вставил и задвинул засов. Теперь ходу! Дед Витя долго их не продержит, надо успеть к Вике, а уж потом — в милицию.

Он пробежал хорошо знакомыми дорожками парка, потом по каменному мосту, потом оврагом выскочил на кольцевую дорогу и остановил такси.

Водитель был пожилой: он с некоторым сомнением осмотрел Женьку, но все-таки спросил:

— Куда поедем?

— Сейчас подумаем. Помогите мне. Это очень важно. Вы видите, я не пьян. Вы хорошо знаете Москву?

— Как спою квартиру.

— Давайте сообразим. Мне нужно такое место, где рядом церковь с кладбищем, пивная и баня. Да, еще рынок.

— Красная Пресня, — уверенно сказал водитель, резко трогая с места. — Это там тебе навешали? Разбираться едешь?

— Навешали там. Разбираться буду после. Сейчас надо одну девицу от бандитов выручить. Она там осталась.

— Место-то узнаешь?

— Должен.

ГЛАВА 9

И они подъехали прямо к нужному дому, правда, далеко не сразу — поплутать-таки пришлось порядком. Женька выскочил из машины и бросил на сиденье визитную карточку, которую ему дал Оболенский.

— Будь другом, позвони по этому телефону и скажи, что Стригин просит помощи. Пускай сюда едут, в двадцать четвертую квартиру.

Дверь была, конечно, заперта. Женька стал звонить. И, конечно, ему не открыли. Он разбежался и ударился в дверь. Еще раз, еще!

На площадку выглянула соседка.

— Не бойтесь, — сказал Женька. — Так надо.

Она захлопнула дверь и стала звонить в милицию.

Наконец дверь ввалилась в прихожую, повиснув на одной петле. Женька вбежал в первую комнату — никого. В другой со стулом в руке стояла бледная Вика. Он схватил ее за руку и потащил к выходу. Вика нагнулась и подцепила с пола свою сумку.

Только они выскочили на площадку, как внизу гулко бухнула входная дверь, по лестнице загремел топот и послышались злые голоса.

Женька, не выпуская Викиной руки, бросился наверх. По пути он звонил в квартиры, но ждать, пока им откроют, было некогда.

Последний этаж. Дверь на чердак. Они остановились, прижавшись друг к другу, тяжело дыша, прислушиваясь.

— Здесь они где-то. Не могли далеко уйти, — это был голос худого. — Наверху посмотрим.

Вика зажала ладонью рот. Женька толкнул чердачную дверь — она дернулась, но не открылась. Пригляделся — в петли для замка вставлена и скручена проволока. Ломая ногти, он стал разгибать ее. Этажом ниже уже слышались шаги.

— Женя, — вдруг хрипло сказала Вика, — если все обойдется, приезжай ко мне на дачу.