– И какова же она, по вашему мнению?

Блейд пожал плечами.

– Что все в мире квантовано, разумеется.

– Абсолютно верно. Все в мире квантовано, и время не составляет исключения. – Хейдж улыбнулся и заговорил, все более увлекаясь: – Представьте себе, Дик, что в пространственно‑временном континууме имеется бесконечное множество Вселенных или измерений; все они существуют в реальности, отделенные друг от друга барьером времени – дискретного, дробного времени, я хочу подчеркнуть. Сдвиг на один хроноквант – и вы попадаете в иное измерение, со своими галактиками, звездными системами, планетами и возникшей на них жизнью; два, три, четыре кванта – и вы оказываетесь в других Вселенных, в которых, несомненно, существуют аналоги Солнца, Земли, планет и звезд. Поскольку наш мир – будем называть его реальностью или измерением Земли – также занимает определенную позицию в этой бесконечной цепочке, то разумно считать его координату нулевой. Таким образом, вы можете перемещаться в нескончаемой череде реальностей, каждая из которых обладает неким номером.

– Вы хотите сказать, что вычислили их? – Блейд почувствовал волнение. – Что вы можете теперь так настроить компьютер, что он переместит меня в строго определенный мир? Что я смогу вернуться… – Он замолчал, лихорадочно соображая, какая из десятков виденных им реальностей достойна вторичного посещения.

Хейдж энергично замотал головой.

– Не спешите, Дик, и не питайте радужных надежд. Ведь что такое настройка, точная настройка? Фактически это означает, что компьютер должен отсчитывать время с точностью до хронокванта, а это практически невероятная ситуация! Понимаете ли, любой прибор, любая установка не идеальны, они работают с определенной погрешностью, которую нельзя полностью исключить. Ну, например, флуктуации питающего источника энергии, шумовой эффект в электронных схемах, влияние внешней среды и тому подобное… Все это приводит к так называемой случайной ошибке измерений, подчиняющейся закону нормального распределения. Эта ошибка неизбежно искажает работу любой системы, и полученный результат всегда несколько отличается от истинного или желаемого. В нашем случае, установив, к примеру, параметры переноса на Альбу иди Тарн, можно попасть в нужный мир только с некоторой – и довольно небольшой – долей вероятности; скорее же вы очутитесь в одной из близких реальностей с разбросом в сотню или тысячу хроноквантов в обе стороны.

Энтузиазм Блейда увял, потом он вспомнил о паллатах, звездных странниках, также владевших секретом перемещения в иные реальности. Надежды его вспыхнули вновь – и вновь угасли, когда он подумал об Иглстазе, прекрасном мире, который пришельцы со звезд нашли, потеряли и не смогли обнаружить вновь, несмотря на все свои усилия.

Обычно паллаты с гарантией попадали в нужную реальность, используя нечто вроде маяка наведения. Их базовая передающая станция, вероятно – аналог компьютера Лейтона, располагалась в земной Галактике, с ее помощью в иную реальность забрасывала якорную станцию, и, как только это происходило, между ними устанавливалась связь. Таким образом, в чужом мире появлялся маяк, ориентируясь на который, можно было отправлять гласторы – устройства, способные перевезти пассажиров и груз. Блейд хорошо помнил, что трагедия, случившаяся в Иглстазе, в том и заключалась, что станция‑якорь внезапно вышла из строя, в результате чего реальность Иглстаза была потеряна, а переселенцы – отрезаны от своего родного мира. Попасть же снова в Иглстаз паллаты так и не смогли – невзирая на отчаянные попытки, предпринимаемые в течение тысячелетия.

Хейдж вдруг усмехнулся.

– Уверен, что вы сейчас размышляете о методике, которую применяют паллаты… Ведь верно, Дик? – Когда Блейд молча кивнул, американец, уставившись на свою рюмку, признался.