Ее отец выглядел озадаченным.

— Небесные люди дали нам закон — если мы будем убивать, отец Солнце никогда не вернется, и наш народ погибнет в вечной тьме.

Том размышлял мгновение.

— Ты говоришь своей дочери, что ей нужно делать, потому что не веришь в нее и думаешь, что она слишком глупа, чтобы что-либо понимать?

— Нет. Я говорю, надеясь ее защитить, не дать ей совершить ошибки или научить ее чему-либо, чтобы сделать ее лучше.

— И иногда она не понимает, что ты имеешь в виду, и принимает это за что-то иное?

— О да, — ответил он, кивком подтверждая, что это одно из величайших несчастий в его жизни. — Порой она неверно воспринимает то, что я говорю. Это очень расстраивает меня как отца.

Улыбка Тома стала шире.

— Здесь то же самое. Это были благие намерения — сказать людям, что они не должны убивать друг друга, потому что их жизни священны. Но правда еще и в том, что другим не дано права отнимать твою священную жизнь.

— Но если мы будем убивать ради самозащиты, то заберем священную жизнь.

— Если они убивают или пытаются убить, то нарушают высший закон самой жизни, а потом лишаются права на собственную жизнь. У вас есть право защищать себя и, если необходимо, убивать, чтобы сохранить собственную жизнь или жизнь невинных, которых вы любите и защищаете.

— Это называется разрешение уровня Q-17, — произнесла Река.

Ее отец непонимающе нахмурился.

— Q-17?

— Да, — ответила она. — Зачастую сложно понять то, что говорит Том. Поверь, у меня были сложности с этим. Его язык иногда кажется мне странным. Но я узнала, что убийство оправдано, чтобы защитить себя и других невинных людей, и называется разрешением уровня Q-17.

Нахмурившись, вождь перевел взгляд на Тома.

— То, что говорит моя дочь, правда?

Том скорчил гримасу.

— Ну… да. Наши люди — Небесные люди — называют это разрешением уровня Q-17, но это лишь наше обозначение, наш язык. Вы зовете это просто самозащитой. Дело в том, что Волчье племя не имеет права забирать ваши жизни, так же как и вы не имеете права пойти и перебить их. Это умышленное убийство. Когда они придут развязать войну и убить вас, ваш долг — защищать свою жизнь, даже если это означает, что вы должны убить их. Порой угроза применения силы — заставляющая других поверить в то, что они умрут, если попытаются навредить вам, — лучший способ отбить у них охоту убивать. Тогда никто не будет драться и никто не умрет.

Стремительный Олень шагнул вперед:

— Значит ли это, что завтра, когда Волчье племя придет и попытается нас уничтожить, мы имеем право дать отпор и убивать их, если должны их остановить?

— Верно, — ответил Том.

— Это больше, чем право, — сказала Река Стремительному Оленю. — У них нет прав на наши жизни. Мы должны дать отпор, в противном случае мы предадим истинное значение закона, данного нам Небесными людьми.

Вождь хмуро взглянул на Тома.

— В словах моей дочери есть правда?

— Определенно, — кивнул Том.

Вождь выглядел так, будто все еще боялся принять простую истину, так что Река подозвала Большого Пса и велела ему сесть перед вождем.

— Когда я нашла Большого Пса щенком и растила его у себя, что ты мне всегда говорил?

Ее отец слегка улыбнулся, вспоминая.