|
От береговой полосы его порядочно отнесло, он находился в пустынной местности в «условиях сложной топографии». До скалистой неровности, возвышающейся над местностью и тянущейся с запада на восток (он быстро сориентировался по сторонам света), было рукой подать. Зубчатый гребень почти сливался с ночным небом. Хребет не выглядел монолитным и непрерывным – чуть правее он сглаживался, дальше вновь теснились каменные изваяния. На юге местность была относительно ровной, но изрезанной трещинами и впадинами. Кое-где из земли прорывалась чахлая растительность – небольшие кусты, просматривалась парочка искривленных деревьев.
Голода Бурнье не испытывал, но после стресса он бы с удовольствием что-нибудь съел. Он ощупал карманы комбинезона, скинул плоский рюкзачок – обязательный атрибут на случай чрезвычайной ситуации. Ситуация, в которой он оказался этой ночью, похоже, выглядела чрезвычайно. Через пару минут он хрустел горьким шоколадом, запивал водой из фляжки. Ракетницу он потерял во время катапультирования – чем был изрядно раздосадован. В наличии оставалась 9-миллиметровая «беретта», запасная обойма, аптечка, «сухой корм». Дожевав плитку и сунув скомканную обертку под камень, Шарль задумался. Мысли потекли веселее. Что произошло? Самолет упал, но при этом он не был сбит. Отказали все системы, и в первую очередь заглохли двигатели. Самолет был неисправен? Техники прошляпили? Но падал он не один, он точно помнил, с соседями тоже что-то приключилось. А потом эти огненные всполохи на земле… Несколько машин свалились наверняка. А что с остальными? Отбомбились по заданным целям и ушли на Сигонеллу? Геопатогенная зона? Злонамеренная акция? Но как такое можно сделать – чтобы у нескольких машин одновременно крякнули двигатели? Он решил не забивать голову вопросами, на которые нет ответа. Надо что-то делать. Возможно, его коллеги точно так же сидят посреди пустыни, ждут у моря погоды… Идти искать своих товарищей? Приклеиться к камню, ждать, пока прилетит спасательный вертолет? Он не может не прилететь, он обязательно прилетит. Они всегда прилетают. Вопрос лишь в том, заметят ли его – без ракетницы, без радиомаяка, который вмонтирован в кресло пилота, выброшенное катапультой вместе с летчиком? Идти искать любимое кресло? Самостоятельно выбираться из дикой местности и направляться к морю? Память работала. Своих в беде не оставляют. Когда же это было? Кажется, на третий день операции… «F-15», вылетевший с авиабазы в Авиано, потерпел крушение из-за механической неисправности в сорока километрах от Бенгази. Летчики катапультировались. Тут же с борта американского «Kearsarge» взлетели два конвертоплана Корпуса морской пехоты – спасать своих парней, которые приземлились раздельно. Спасли – все идеально. Позднее появились сообщения о ранении семи местных жителей огнем команды спасательного аппарата. История темная – что там случилось, но раз открыли огонь – значит, так надо было, не стали бы стрелять от нечего делать… Что-то юркнуло среди камней – то ли змея, то ли ящерица. Сердце испуганно екнуло. На гребень вскарабкалось четвероногое животное, постояло, растворилось во мгле. Плохо видно, кто это был, да и знания о местной фауне «незавершенные» – гиена, шакал, собака – четвероногий друг двуногих неприятелей? Шарль сполз с камня, оттянул затвор. Шакалов и змей он ненавидел с детства – любых и в любом виде. И очень вовремя! Воздух наполнился ревом моторов – увы, не авиационных, и из-за гребня, разрезая воздух светом фар, вынеслась машина! Она катила какими-то сложными зигзагами – огибая канавы, подпрыгивая на кочках. Сноп яркого света вырвал из мрака камень, на котором сидел Шарль. Но его там уже не было – с колотящимся сердцем он полз к скале, стараясь сплющиться, слиться с землей. |
