— Загибаешь, — сказал Ханси.

   — Не загибаю ни капельки! — воскликнула Карин. — Мы четырнадцать долин из девяноста семи объездили!

   — Зачем?

   — Затем, что папа и господин Низбергер побывали там во многих магазинах и у многих бургомистров!

   — Зачем?

   — Затем, что многие магазины и бургомистры обратились к пане и господину Низбергеру!

   — Зачем?

   — Да затем, что многие магазины и бургомистры тоже хотят закупить у них пены, дула и все прочее!

   — Зачем?

   — Затем, что там сейчас тоже снега не густо, весь почти сошел. К тому же дуйбол сейчас в большой моде!

   Тут уж Ханси перестал спрашивать — «зачем».

   Ханси было наплевать, что господа Низбергер и Верхенбергер сбывали свои пены и дула где-то на стороне, но Ханси знал, что его отцу на это далеко не наплевать. Вообще-то надо бы ему все немедленно рассказать, подумал Ханси. Вообще-то плевать я хотел на это с высокой колокольни, подумал Ханси и никому ничего об этом не сказал. Но на другой день все же справился у Карин, сколько пен и дул намечено продать. Карин посмотрела в книге заказов своего отца. Она сказала:

   — Очень много, Ханси!

   Ханси и Карин долго внимательно изучали книгу заказов. Они установили, что каждая долина заказала по нескольку пен, но одна долина, тридцать седьмая слева, затребовала триста красных пен, двести зеленых и сто синих да еще сотню малышовых пен в горошек. Долина и само местечко в долине назывались Альпийское Колено.

   Карин сказала:

   — Да, да, теперь припоминаю. Они заказали еще дикое количество дул. Они тоже хотят стать центром дуйбола!

   — У них что, не все дома? — спросил Ханси. Карин пожала плечами.

   — Как раз все. А вот снега у них нет, а деньги зарабатывать, небось, тоже хочется!

   — Тогда у них скоро такая же петрушка будет, как здесь! Ханси и Карин сидели в комнате Карин. От дома Карин до деревни — кусок приличный. Тем не менее по узкой просеке перед старинным деревенским домом парами фланировали отдыхающие. Словно школа для взрослых совершала экскурсию. Карин посмотрела в окно. Она сказала:

   — Тоже ничего хорошего. Может, у нас тогда что-то изменится. Может, все в Альпийское Колено переберутся или разделятся. Половина тут, половина в Альпийском Колене!

   — Моего отца тогда удар хватит! — сказал Ханси. — Он ни одного клиента так просто не отдаст!

   Чтоб отца удар хватил — это ему совсем не улыбается, думал Ханси, возвращаясь домой.

   Еще три дня Ханси мучительно думал, сказать или не сказать отцу про Альпийское Колено. На четвертый день отец завел его в свой бургомистерский кабинет. Там, на письменном столе, лежал большой лист бумаги, расчерченный непонятными линиями.

   — Ну-ка взгляни на это, — сказал он гордо.

   — А что это? — спросил Ханси.

   — План переустройства подъемника, — объяснил Харчмайер. — Пора наши старые подъемники переделывать в спусколифты!

   Спусколифты будут опускать в долину дуйболистов, упражняющихся в альпийской горке.

   — А не слишком ли дорого обойдется такая перестройка? — осторожно спросил Ханси.