-  Нет, - говорю я, не успев даже осознать, что заговорил.

Хорек  оборачивается и смотрит на меня в упор.

-  Ты чего это?

-  Так нельзя.

Из-под  его свиной маски раздается смех.

-  Не верь им. Морды у них человеческие, но вместо мозгов одно дерьмо. С виду миленькие,  только на голову тугие. С нами ничего общего.

Мне  много чего хочется сказать, но слова испаряются с языка, а в голове у меня  гуляет ветер.

 Поперек  моего воробьиного горлышка встает большущий комок.

-  Пшли! Пшли! - рявкает Хорек на животных, заставляя их сжаться от страха. На  спине у обоих мальчиков-животных виднеются шрамы. Длинные розоватые шрамы с  дырочками вдоль разрезов - на месте швов, там, где у них брали органы для  больных.

-  Лучшее мясо в городе! - ухмыляясь, говорит мне Хорек. - Стряпня из них что  надо. Идут по "штуке" евро за кило. Типа, дороже фруктовых консервов.  Прикинь, да? Дороже консервов.

Хорька  радует, что от его слов мне становится дурно. И, как и почти всем людям в этом  здании, ему нравится рассказывать мне вещи, которых я не хочу слышать.

-  Этих двоих мы откармливали несколько месяцев. Заткнись! - Он стегает  маленького, который снова начал плакать, концом веревки по ягодицам. Та влажно  шлепает по его желтому заду, и малыш внезапно замолкает. Веревка оставляет  белую отметину, которая тут же желтеет. От удара он спотыкается о ноги  старшего, который по-прежнему смотрит на меня слезящимися глазами и ждет  улыбки. У них длинные ногти.

-  Откуда…

Хорек  ослабляет веревку и смотрит на меня.

-  А?

Я  откашливаюсь.

-  Откуда они?

-  От монашек.

-  Что?

-  От монашек. В Брюсселе все старухи в монастыре померли от "молочной  ноги". Поэтому все эти чурбаны и пошли с молотка. Когда мы с отцом  покупали их, они были тощие, как струйка мочи.

 Кожа,  да кости. Монашки кормили их только дрожжами да водой. Типа, мясо не про них.  Поэтому мы откармливали их несколько месяцев. А они, типа, для кого?

-  Один - для Главных Жильцов, - отвечаю я шепотом.

-  А?

-  Для Главных Жильцов дома. К Ежегодному Банкету. Второй - для тех, кто живет в  пентхаусах на верхнем этаже.

-  Им понравится. - Хорек срывает с головы маску и тычет ее грязным рылом в  животных, скорчив рожу, чтобы напугать их. Они пытаются спрятаться друг за  другом, но лишь запутываются.

Щетина  на голове у Хорька мокрая от пота. Интересно, ему прыщи от соли не щиплет?   Сыпь покрывает всю его шею и уходит ниже, к спине.

-  А вы… вы… вы уверены, что так можно? - Мне заранее известны ответы на все мои  идиотские вопросы, задаваемые моим идиотским голосом, но я просто должен  говорить, чтобы унять панику. Животные хихикают.

-  Как я уже сказал, не дай себя одурачить. Толку от них ноль. Монашки держали их  вместо домашних зверушек. Если б не мы с отцом, за них никто не дал бы ни гроша.  А теперь подороже будут, чем наши с тобой органы, вместе взятые. - Он с такой  силой дергает веревку, что животные хрипят, шлепаясь голыми телами об его  резиновый фартук.