Ева покосилась на Миракла, выдавшего ошеломление от подобного заявления разве что абсолютной непроницаемостью, застывшей на его лице:

– Не любит в смысле «питает недобрые чувства» или в смысле «питает чувства исключительно добрые»?

– Его сердце не поёт. Доброжелательный интерес, не более.

– Слава богу, – откликнулась Ева с нескрываемым облегчением.

Только каноничного любовного треугольника и влюблённого принца ей ко всем прочим проблемам не хватало. Или Истинного Короля – невелика разница.

– А, так мелодия твоих чувств всё же обращена не к нему? Надо же. – Драконица скучающе мотнула хвостом, едва не сшибив острый шпиль ближайшей башенки. – Вчера по вам в жизни не сказала бы… Впрочем, людей никогда не поймёшь. У драконов всё куда проще.

– К слову о драконах, – произнёс Миракл, следом за Евой медленно приближаясь к замку. Он неотрывно глядел на яйцо, мутным янтарём золотившееся во тьме за драконьей лапой. – Его отец сегодня тоже осчастливит нас визитом?

Драконица ничем не проявила нежелания отвечать, но когда ответила, для огненного существа голос её звучал на диво прохладно:

– Не беспокойся, мальчик. Его отец живёт в горах. Очень далеко отсюда.

– Вот как. Огонь любви остыл?

Гертруда сощурилась, подозревая насмешку.

Кристальной искренностью сочувствия, проявившегося в глазах и словах Миракла, можно было бы отделывать бальные платья, будь она капельку более материальной.

– Напротив, – изрекла она наконец. – Но без некоторой… встряски мы начинали скучать. И вот он всё чаще улетает на охоту, а ты с досады вертишь хвостом перед молодыми дракончиками, а потом в один прекрасный день возвращаешься домой и вдруг обнаруживаешь в вашей сокровищнице какую то писклявую костлявую принцессу… – Драконица вздохнула, выпустив из ноздрей сноп рыжих искр. – В общем, когда после очередной ссоры я дотла спалила лес вокруг нашей пещеры, мы предпочли прелестям совместной жизни отношения на расстоянии.

– Грустно, – произнёс Миракл с тем же искренним сочувствием. – Значит, чувства ваши были слишком… пламенными.

– Увы. – Гертруда перевела взгляд на Еву. – Запомни мой совет, золотце: дистанция – лучший залог вечной любви. А если к дистанции ещё прилагается ранняя могила, тем лучше. Покойников любить проще.

Герберт соизволил появиться в арке именно в тот момент, когда Ева очень серьёзно кивнула. В конце концов, показательно пренебрегать советом кого то настолько великого (во всех смыслах) не стоило.

Оставалось надеяться, что некромант кивка либо не разглядел, либо отнёсся к нему с пониманием.

– Приветствую, – произнёс Герберт, аккуратно огибая яйцо и драконью лапу, и вскинул голову к нависшей над ним чешуйчатой морде. – Как я понимаю, вы согласны на сделку.

– Если меня удовлетворит формулировка клятвы, которую ты собираешься принести.

– Дабы у вас не возникло сомнений в моей честности, формулировку мы обсудим вместе. – Некромант выразительно кивнул в сторону внутреннего двора. – Без посторонних.

Ева хотела было возмутиться тому, что он намерен снова всё решать без неё, но быстро сообразила: присутствие Миракла в данной ситуации не особо желательно. Лучше обрадовать его свершённой сделкой постфактум, чем позволить вмешиваться в процесс.

Покладисто кивнув, она потянула юношу в холодную темноту гулкой арки. Тот даже не сопротивлялся – видно, понимал, что о какой бы сделке ни шла речь, она им на пользу (иную его брат заключать бы не стал). К тому же проще выпытать всё у Евы, как только они останутся одни, чем судорожно делать выводы из происходящего.