— Кэтрин, если ты не прекратишь свои фокусы, мне придется махнуть на все рукой и уйти.

— Я так на тебя действую, Роуи?

— Сука, ты прекрасно знаешь, что делаешь.

— Давай танцевать, Роуи? Он вздохнул:

— Ну, что на этот раз, Кэтрин? Она откинула голову назад, чтобы видеть его лицо.

— Хочешь, я скажу тебе кое-что? Мне не с кем поговорить, нет никого, кому бы я могла довериться. Кроме тебя, как ни странно это может показаться.

— Чушь.

— Ладно. Я хотела тебе сказать, что пару дней назад говорила с Элизабет. Я извинилась перед ней, по крайней мере попыталась извиниться. Никогда не доводилось видеть ее такой удивленной.

Он посмотрел на нее в замешательстве.

— Зачем ты пошла к ней? Ты ведь ненавидишь ее смертельно.

— Нет, теперь уже нет. Мне надо было кое-что узнать, но она не сможет помочь. Хотя я уверена, что это только пока.

— О Боги, похоже, мир перевернулся вверх тормашками. Разве ты забыла, что она злая фурия, убившая твоего отца?

— Я ошибалась. Я была дурой. Он продолжал на нее смотреть.

— В таком случае мы оба дураки. А почему ты изменила мнение?

— Отчасти из-за тебя, но главным образом из-за Кристиана Хантера, и, наконец, окончательно меня убедил разговор с самой Элизабет. Думаю, мне просто нужно было все свалить на кого-нибудь, а Элизабет замечательно подходила для этой роли.

А теперь я не знаю, кто же убил отца, и подозреваю, что кто-то из нашей семьи…

Она осеклась, увидев через плечо Роуи Аманду, не сводившую с них глаз. Боже, если бы взглядом можно было убить…

Кэтрин спокойно сказала:

— Видишь, я больше не сука, а это значит, что ты больше не подонок.

— Прошлого не изменишь, Кэтрин.

— Не изменишь, но зато можно изменить будущее и научиться мириться с прошлым. Она едва заметно улыбнулась:

— Что-то подобное мог бы мне сказать доктор Хантер и, знаешь, вероятно, был бы прав.

Музыка прекратилась, а они все стояли неподвижно, глядя друг на друга.

— Кэтрин Карлтон? Что вы здесь делаете? Медленно и непринужденно Роуи выпустил Кэтрин.

— Я вижу ты запомнила Кэтрин, Аманда. Она здесь потому, что оказалась в Бостоне, и потому, что ее сюда пригласили.

— Привет, Аманда, у вас красивые алмазы.

— Благодарю. Почему бы вам не пойти куда-нибудь и не поиграть, Кэтрин. С кем-нибудь другим. Роуи, наш танец!

Роуи ничуть не был удивлен, когда, в час ночи вернувшись домой, застал Кэтрин, ожидающей его в своей машине. Она подошла к нему как раз, когда он оказался у парадной двери, и улыбнулась.

— Аманда велела мне пойти поиграть, Роуи.

— Уже поздно, — ответил он, поворачивая ключ в замке.

— Могу я войти?

— Это не самая лучшая мысль, и ты это знаешь, Кэтрин.

Она взяла его за отвороты пальто и поцеловала. Наконец он отвел ее руки.

— Прекрати. Кончится тем, что мы окажемся вместе в постели.

Она снова поцеловала его.

— А не потому ли ты пришел домой? Один? Ты ведь знал, что я окажусь здесь?

Роуи поцеловал ее.

— Да, — механически ответила Элизабет, но мыслями она все еще была с Джонатаном Харли.

— Сегодня вы за миллион миль от меня, дорогая.

Она содрогнулась, услышав из его уст фамильярность.

— Простите меня, Кристиан. Проблемы, связанные с бизнесом, их все больше и больше, и они возникают в самое неподходящее время, это сводит меня с ума.

— А мне бы так хотелось, чтобы вы забыли о них! Элизабет, я хочу спросить у вас кое-что важное.