– Мне – яблок…

– Знаем мужчинские яблоки, – на неожиданно высокой ноте заверещал растревоженный старик. – От ентих яблок дети нарождаются… Сичас пойдет автобус в обратную сторону – садись и поезжай… Ишь ты, яблочек ему захотелось! Ты лучше наших баб не тревожь, сучье вымя, а то так огрею палкой – не возрадуешься!

Наверно, у древнего деда от старости поехала крыша!

Федорчуку с трудом удалось убедить местного стража нравственности в абсолютной чистоте своих помыслов. Поклялся в том, что даже не помышляет нарушить покой сторожихи. Он даже вспотел от усердия и едва не протер дырку на покрасневшей лысине.

В конце концов, дедок успокоился.

– Так бы и сказал, што по коммерческой надобности, а то крутит на воде круги… Войдешь в енти ворота, пятый дом по правую руку… Узнаешь сразу – на крыше приделан петух из жести…Токо гляди: омманешь – мозги вышибу!

В заключении дед потряс перед носом подозрительного мужика увесистой палкой. Для профилактики. Несмотря на все старания, Федорчук так и не добился полного доверия.

Охранники дачного поселка пропустили семенящего старичка без проверки и распрашиваний. Ограничилась прощупывающими взглядами. Да и к чему терять время для проверки деда, какой он может принести вред владельцам особняков, если пальцем тронь – повалится?

Неумело изображая смертельно больного человека, Федорчук поплелся вдоль заборов, огораживающих залесенные участки. Миновал коттедж с петухом на крыше, неуверенно потоптался и возвратился к нему.

Евдокия видела в окно маневры вчерашнего покупателя и торжествовала: значит, по вкусу пришлись её яблочки, если приехали за добавкой.

Появление в коттеджном поселке незнакомого человека насторожила охрану соседнего особняка.

– Гляди, Завирюха, какой то хмырь обьявился, – подозвал старшего дежурный боевик. – Чешет прямо к твоей бабе…

– Ништяк, не штормуй, может родственник обьявился.

Успокаивая кореша, Завирюха растревожился. Конечно, не по причине ревности, появись соперник – с удовольствием уступит ему перезрелую красотку, похожую на перестоявшееся тесто.

Вдруг под видом немощного деда заявился сыскарь?

Инструктируя помощника, Пудель вдолбил в его голову: лягавые способны на все, подставят кого угодно, начиная от пацана и кончая дедом. Верить никому нельзя, нужно проверять каждого незнакомца, появившегося в поселке.

Столько времени жили спокойно и вот – первая ласточка… Первая ли? Может быть – последняя?…

Боевик малость приукрасил – лысый дед не «чесал», а неуверенно топтался возле калитки. Не от растеряности – такое поведение входило в задуманную «сыщиком» роль.

Постучаться либо позвонить Владимир Иванович не успел – калитка неожиданно отворилась.

– Здравствуйте. Я из окна вас увидела… Понравились яблочки?

– Очень понравились…

Федорчук сейчас не играл – яблоки, действительно, понравились и ему, и Кате. Так понравились, что от трех купленных килограммов к утру ничего не осталось.

– Проходите в дом, – пригласила сторожиха, – не на улице же разговаривать…

Федорчук, всоед за приветливой женщиной, охотно прошел по асфальтовой дорожке, миновал шикарную веранду и оказался в богатом холле. На полу – ковер, на стенах – картины в резных рамах. Мебель – дорогая, стильная.

– Пойдемте на кухню… Да не оглядывайтесь так, будто вот вот укусят. Не мое все это – хозяйское… Говорила уже на рынке: сторожу, убираюсь, кухарничаю… Сейчас хозяева живут где то в Испании, через месяц появятся, не раньше.