Усадив гостя на угловой диванчик, Евдокия захлопотала. Поставила чайник, выставила угощение: пирожки, масло, сыр, копченную колбасу. Чем то понравился ей лысый старик, захотелось побаловать.

– Кофе или чай?

Страшно хотелось кофе, но Федорчук решил не нахальничать – попросил чайку.

Хозяйка ни на минуту не умолкала, болтала обо всем: о муже, безвинно отправленном на зону, о детях, позабывших свой долг перед родителями, о бандитах, покорении космоса, скачущих ценах, хозяевах богатеях…

– А как чувствуют себя сибиряки? – Федорчук с трудом втиснул важнейший для него вопрос в нескончаемый поток слов, восклицаний, аханья. – Прижились или собираются возвращаться домой?

– А я их так и не видела, – неохотно призналась Евдокия. – Приходит за яблочками их парень, он служит, навроде, телохранителя… Здоровый, красивый мужик, – закатила она глаза. – Говорит, из хорошей семьи. Не просто хорошей – известной… А старик болеет, вот вот отойдет. Дочка с мужем ухаживают за ним, но погулять почему то не выходят… Везет же людям! А у меня сынок годами не появляется. Слышала – оженился, но с невесткой так и не познакомил, паразит…

Кажется, больше из сторожихи ничего путного не выдоить. Остается несколько второстепенных вопросиков, но вставить их в сплошную завесу болтовни не так уж легко.

Наконец, удалось!

– Парень, покупающий у вас яблоки – единственный охранник старика?

– Нет, он – главный. Однажды заглядывала – видела ещё двоих…

Ответила, будто отмахнулась. И снова – сын разгильдяй, незнакомая невестка, какая то шишка, вспухшая на ступне…

Притаившись возле окна кухни Завирюха сжимал кулаки. Жирная шалашовка, прокисшее тесто, дерьмовая подстилка – все выложила, ничего не утаила. Хорошо ещё не видела Иванчишина, не смогла описать его внешность!

Значит, все же – сыскарь…

Замочить? Нельзя, наверняка, он здесь не один, поодиночке сейчас менты не разгуливают, боятся. Надо поскорей сообщить Пуделю – пусть он решает, что делать…

А может быть припугнуть? Судя по замашкам, сыскарь неопытный, только что завербованный. Испугается – отвалит.

Если вдуматься, ничего особенного у бабы он не выпытал. Ну, живут сибиряки, так об этом многие знают, в том числе участковый. Ну, держит богатый старик телохранителей. А кто, спрашивается, в наше время обходится без них? Почему богатый предприниматель должен быть похищенным генералом, кому придет это в голову?

Рассуждая таким образом, Завирюха вскоре пришел к выводу, что его опасения абсолютно беспочвенны, что припугнуть настырного дедка – вполне достаточно.

Оставив в особняке одного боевика, Завирюха вместе со вторым уселся на лавочку в остановочном павильоне. Благо, в нем – ни одного человека…

Из особняка с шаловливым петухом на коньке крыши Федорчук вышел в игривом настроении. Сейчас он не семенил – шел почти парадным шагом, гордо выпрямив спину и задрав выбритый подбородок. Сумка с пятью килограммами яблок казалась ему невесомой.

Еще бы не радоваться! Утер нос профессиональным сыщикам, отыскал берлогу преступника. Три телохранителя для уголовного розыска – семячки, повяжут без особого труда. Свою миссию Федорчук выполнил, остается добраться до Москву, выложить Андрею добытую информацию. Все остальное – его проблемы.

– Погоди, дедок, не торопись – базар имеется.

Федорчук недоуменно поглядел на двух крепких парней в камуфляже, загородивших дорогу.

– Не понимаю…

Нет, он сразу все понял, сполна оценил угрожающую ему опасность.