— Петька, — обращаясь к Володину, сказал Бокун, — а ты бери на себя лечащую врачиху. По агентурным данным, дама серьезная, так что никаких вылазок против личности. Понял, барбос? С ходу заводи интеллигентный разговор, побольше медицинских терминов и дави ее любознательностью. Агаянц принимает на себя главного. Как окручивать Вартенесяна, я тебя учить не буду, это ты сам лучше меня понимаешь. С группой прикрытия все ясно? Ударная группа: я, Орлов и Блыш. Мы просачиваемся в палату. Ведет Антон, он дорогу знает. Дальше действуем по обстановке. Вопросы имеются?

— Есть предложение, — сказал Блыш.

— Давай.

— Во-первых, чтобы не привлекать излишнего внимания широких кругов лечащейся публики, не надо загонять машины на территорию больницы, во-вторых, следует провести предварительную разведку через окно палаты. Если сестрица окажется там, ее придется предварительно выманить в приемный покой, иначе я ни за что не ручаюсь.

— Дело, — сказал Бокун. — Принято. Покажешь, где ставить машины, Антон. Давайте жмите с Орловым вперед, я сажусь на хвост. Все? По коням!

Больница стояла в молодом смешанном лесу — частью лиственном, частью хвойном. Лес был саженый, тянулся полосами.

Они поставили машины в негустом ельничке, вплотную примыкавшем к территории больницы; тихо прикрыли дверки и фланирующей походкой направились к зданию стационара. Бокун, Блыш, Орлов и Волокушин держались вместе, чуть поодаль следовали Агаянц и Володин. Под окном палаты остановились. Бокун и Орлов сплели руки стульчиком.

— Наступай, Эдька, — скомандовал Бокун. — А ты страхуй, Антон.

— Виктор Михайлович читает. Сестра — в палате, что-то делает с посудой. Больше там никого нет.

— Ясно, — сказал Бокун. — Эдик, жми вперед, вызывай ее и уводи подальше от входа. Ну, ни пуха, ни пера, — и, будто провожая радиста на парашютный прыжок, скомандовал:

— Пошел!

Минуты через три взял курс на свою цель Володин. Следом Агаянц отправился разыскивать Вартенесяна. Остальные подождали немного, и Бокун сказал:

— Все тихо. Пора?

— Двинули!

Быстрым шагом летчики направились к крыльцу; первым шел Блыш, за ним Бокун, дальше — Орлов. Словно тени, промелькнули они через крыльцо и исчезли.

— Вот и мы! — объявил Блыш, радостно улыбаясь Хабарову.

— Привет! — сказал Орлов. — Куда сгружать? — И, сам сориентировавшись в обстановке, начал выставлять на тумбочку коробки, бутылки и всякую всячину.

— Ребята, да вы что? Куда столько? Тут же на целый зоопарк харчей… — сказал Виктор Михайлович, стараясь придать голосу недовольные интонации.

— Нормально, — небрежно заметил Бокун., — это еще не все, — и присоединил к продуктам заказанный Хабаровым самолетик на подставке-пепельнице. — Акимыча радикулит сразил, не приехал, но эту пепельничку лично смахнул из кабинета начальника Центра. Так что учти, Виктор Михалыч, человек старался и рисковал…

Гости расселись и… через каких-нибудь пять минут «пошли на взлет».

Бокун рассказывал о предстоящем облете прототипа с велосипедным шасси. Помогая себе руками, показывал, как будет выруливать, разгоняться, поднимать носовое колесо.

Хабаров слушал заинтересованно.

— Постой, постой, не торопись! Ты возьмешь ручку на себя, говоришь, и она поднимет нос… Сомневаюсь…

— Интересно, а что она, по-твоему, будет делать?

— Может и не поднять нос, во всяком случае, до тех пор, пока не выйдет на взлетную скорость…

— Понимаю.