— И что?

— Ничего. Сказал, навестить тебя хотел. Сестрица твоя прислала письмо на двенадцати страницах. Обижается, почему я к ней не переехала на то время, что ты был у моря, и, как всегда, ревнует…

Мать стала, подробно рассказывать про сестру Виктора Михайловича, про ее письмо, про всякие жизненные затруднения, но Хабаров слушал не очень внимательно, все время поглядывал на телефон.

— Ты ждешь звонка, Витя?

— Нет. Я думаю: звонить или не звонить?..

— Если человека терзает какой-то вопрос, — сказала мать, — лучше этот вопрос задать. Пусть тебя не устроит ответ, ноты снимешь лишнюю нагрузку с психики…

— Да? Это научно? Или это самодеятельная психология?

— Это серьезно, это подтверждается опытом. Виктор Михайлович набрал номер. Мать хотела было выйти из комнаты, но он удержал ее взглядом.

— Вадим Сергеевич? Докладываю: Хабаров прибыл по вашему указанию. Здравствуйте… Спасибо, хорошо, очень даже хорошо… Что значит, как сумел? Зайцем прилетел, без билета… Правда… Не имей сто рублей, а имей одного друга — командира корабля и вашу телеграмму в кармане…

Анна Мироновна видела, как оживился сын, и, хотя она понятия не имела, что сообщает ему Вадим Сергеевич, радовалась — у Вити все хорошо!

А Вадим Сергеевич между тем говорил Хабарову, что гидравлическую систему управления смонтировали на тридцатке. Машину облетал Володин. Двигатели Бокун гоняет на тридцать второй. Пока еще налетал мало, судить о чем-либо рано, но отказов не было. Летающая лаборатория скоро выйдет…

— Ну, а сроки наверху нам установили? — спросил Хабаров.

— Да. Шесть месяцев дали и предупредили: это на все про все, отсрочек не будет.

— Шесть месяцев не шесть дней, жить можно.

— Мне кажется, что вы вернулись в хорошем настроении, Виктор Михайлович?

— Да. В хорошем. Вы недовольны?

— Почему недоволен, я очень доволен и надеюсь вас завтра с утра увидеть.

— Конечно. Свидание номер один, Вадим Сергеевич. Под часами на проходной в восемь сорок пять, идет?.. Хабаров набрал еще один номер телефона.

— Квартира генерала Бородина? Евгения Николаевича можно? Хабаров. Спасибо.

И сразу же услышал низкий раскатистый голос:

— Привет, Виктор Михайлович! Как нельзя более кстати, просто по заказу… Я тебя в приказ уже вставил, но хотел все-таки согласовать… Комиссию для приема на курсы испытателей мы составили. Ты будешь моим заместителем, есть? Тебе поручается проверка техники пилотирования и вообще вся летная часть дела, а мне — бумаги и прочее. Не возражаешь?

— Какие же могут быть возражения, раз вы уже приказ отдали? Мое дело отвечать: «Слушаюсь!» — и исполнять…

— Что-то ты больно дисциплинированным стал, с чего бы?

— Я всегда таким был, Евгений Николаевич. И если кто-нибудь вам доложит, будто я нарушитель, не верьте, никому не верьте.

— Ладно. Уговорил, не поверю. А ты чего звонил?

— Хотел спросить: старший лейтенант Блыш у вас был?

— Был.

— Какое впечатление?

— Ничего. Главным образом положительное. Грамотный вроде. Документы принес подходящие. Только… только какой-то он больно тихий.

— Тихий?! Да это он прикидывался, понравиться вам старался. Ничего себе тихий!

— Тогда скажи своему Блышу, что очень уж тихих я не люблю. Мне нахальные больше нравятся. Не разгильдяи, а так — нахалы в норме, вроде тебя. Я имею в виду не теперешнего Хабарова, а того молодого, начинающего.