В Кале их уже ждали места в пассажирском вагоне поезда, отправлявшегося в Париж. Вместе с герцогом и его юной супругой во Францию прибыли и слуги, в обязанности которых входила забота о хозяевах и их багаже.

Вперед был послан один из лакеев, который по поручению мистера Грэхэма должен был подготовить все к прибытию в Париж герцога с женой. Благодаря организаторскому таланту мистера Грэхэма путешествие прошло без приключений.

Дом в Париже, предоставленный в распоряжение герцога одним из его друзей, был прекрасным особняком, настоящим шедевром архитектуры.

Великолепному внешнему виду этого маленького дворца, расположенного на Елисейских полях, соответствовало изысканное убранство чудесных интерьеров в стиле Людовика XIV. Переступив порог дома, Антония пришла в восторг при виде гобеленов, картин Буше и Фрагонара, ковров и занавесей.

Однако с какими бы удобствами ни проходило путешествие, оно все же было утомительным, и герцог ожидал, что Антония Проснется поздно.

Узнав, что она ушла в девять утра, он, улыбаясь, подумал, что она не теряет времени зря.

— Вы очень богаты? — спросила она по пути в Париж.

Она не первая задавала ему этот вопрос, и он ответил не раздумывая:

— Это зависит от того, что вы захотите купить.

— А я думала, что вы знаете, — сказала Антония. — Разумеется, платья. Хотя те, которые мама купила в качестве приданого, еще совсем новые, но я знаю, что они не очень идут мне.

Герцог уже успел просмотреть гардероб Антонии и вынужден был отметить, что, хотя вкус графини Лемсфорд был безупречен в отношении старшей дочери, он явно изменял ей, когда речь шла о том, во что одевать Антонию.

Возможно, все портили аляповатые оборочки или же неудачный фасон самого платья, сшитого по английской моде, а может, неумело подобранные цвета — определить точно он не мог, но ясно было одно — Антония представляла собой типичный образец старомодно и плохо одетой английской провинциальной девушки.

Герцог, однако, был слишком хорошо воспитан и слишком тактичен, чтобы сказать ей об этом. Поэтому с улыбкой он произнес:

— Я уверен, что вы не разорите меня. Полагаю, вы собираетесь посетить салон Уорта?

— Вы уверены, что это вам по карману? — с надеждой глядя на герцога, робко спросила Антония.

— Совершенно уверен, — ответил герцог. — Он лучший портной в Париже, и платья у него превосходны. Нет такой женщины — актрисы и даже императрицы, — которая не хотела бы одеваться у Фредерика Уорта.

— Возможно, он не захочет тратить время на меня, — тихонько прошептала Антония, но затем вдруг обрадовалась и весело добавила:

— А почему бы и нет?! Я совсем забыла! Ведь я теперь герцогиня, и это должно хоть что-то значить, даже во Франции!

Герцог рассмеялся и не без интереса подумал, в состоянии ли Уорт решить столь трудную задачу — хоть как-то изменить Антонию.

Но последние новости, которые в то утро он прочел во французских газетах, сильно взволновали его, отодвигая на дальний план мысли о нарядах и парижских развлечениях.

Из прочитанного следовало (хотя он никак не мог поверить, что это возможно), что Франция находится на грани войны с Пруссией.

В Англии до сих пор все пребывали в абсолютной уверенности в том, что никакой войны случиться не может, несмотря на то что в Европе всегда то тут, то там слышалось бряцанье оружием, — к этому все давно привыкли.

Тем более что ближе к весне на всем континенте воцарился такой дух согласия, какого здесь не наблюдалось уже много лет.

Всего лишь две недели назад новый английский министр иностранных дел лорд Гранвилль лично сообщил герцогу, что «на небе нет ни облачка».